ОТЧЕТ О СТРЕЛЬБАХ НА ДВОИХ или Спецгускорр у Главреда
(Отчет П.Копорского о гостевании в родовом поместье А.Рукохвоста)
Внятно объяснить то, каким образом, рухнув на пару с редакционным истопником-универсалом
Мишкой-брось в дворницкий портал поздним вечером 22-го декабря 2012 года, утром 05 января 2013 года оказался в навороченном заморском
автоэкипаже Алекса Рукокохвоста, я не могу, хоть щекотите. Внятно помню лишь промелькнувшую, едва различимую в питерском утреннем полумраке
табличку-нашлёпку "Метро "ПАРНАС" и оказавшуюся рядом охреневшую морду лица нашего главреда, когда я, внезапно появившись в салоне едущей на
приличной скорости машины, вежливо его поприветствовал и отрапортовал о своём прибытии.
в коем мы не преминули почтить память Рюрика, кучер генерала, оказавшийся по совместительству ещё и прямым наследником и папой генеральских
внуков, остановил экипаж возле крыльца одного из новодельных теремков, ладно слаженных на берегу немалого озера. Сказать, что сие обитель
питерских олигархов, я бы не рискнул, поскольку полудюжине рукохвостовских теремков-близнецов до барских олигархических хором, как мне до
фельдмаршала Гусарского клуба.
Отнюдь не критиканствую, а с удручением констатирую факт подмены задушевности кондовых бревенчатых банных срубов с их смоляным духом на стерильную
лаконичность стен, облицованных отполированной липовой вагонкой. Куцые, малообъёмные парные, имеющие несолидные каменки, соседствуют с просторными
и посему уже неуютными залами для отдыха, а современные душевые кабинки, по моему сермяжному разумению, ну никак не могут тягаться с широченными
помывочными лавками, на коих и возлечь не зазорно, в неге пребывая, и с шайками, наполненными водой со щёлоком. Опосля знатной парки душа требует
ублажения, а тело взыскует не помывки, а омовения.
Про веники разговор особый, искусство их заготовки и вязания несовместимо с торопливостью, сей
процесс - залог не только предстоящей лепоты от применения их на парном полке, но и душевного здравия. Не злобно клевещу, а непредвзято докладываю:
отмудохал меня главред двумя куцыми веничками на диво толково, застарелый бодун оперативно был им выбит из моего организма, изрядно утомлённого
запойным акынством, но душа не запела.
Видимо, их превосходительство изволили не душу в сей процесс вкладывать, а выместить на спине и особенно
на заднице знатного акына-мумуведа исподволь накопленное остервенение за присущие акыну излишние графоманство и редакционный еретизм. Курва,
пся крев! О чём я ему и сообщил под рюмку чая в предбаннике размерами с приватный банкетный зал, пообещав в процессе уестествления перцовки,
поджидающей нашего возвращения в гостевом домишке, обосновать своё мнение относительно разнообразия и пользительности бань.
Наш приватный симпозиум проходил в атмосфере дружелюбия с прениями по весьма разнообразным вопросам не утверждённой повестки дня, с краткосрочными
перерывами на перекур.
Китаёзные "катаны", по моему разумению, более смахивали на кубинские мачете для рубки тростника или на абордажные тесаки пиратов Желтого моря,
о чём я незамедлительно проинформировал главреда, и добавил, что ими сподручнее щепать лучину для самовара или ковырять в зубах.
Дабы не быть голословным, тотчас же и поковырял, мудак, чуть не лишив себя последних зубов.
Оскорбившийся генерал впал в протестную дрёму, выйдя из коей, мстительно заявил: "За дерзкую справедливость уважаю, но пить больше не буду".
И ведь ни разу более не выпил, курва, пся крев.
Наш приватный послебанный симпозиум завершился у камина, возле коего гвардии генерал-главред
изволил достичь полной кондиции, необходимой ему для достижения оздоровительного и быстрого засыпания. 
Главред, взбодрённый оздоровительным сном, нетерпеливо топтался у крыльца гостевого
домика, пока я поощрял свой организм стременной рюмкой утреннего освежительного пивка. Ну а далее, распрощавшись с личным составом генеральской
усадьбы, мы убыли в Питер и всё бы ничего, ежели б в районе метро "Парнас" меня с етитской внезапностью, не иначе как посредством етической
силы, не выбросило из экипажа, после чего я очутился в объятиях медвежьих лап пресловутого Мишки-брось. После непродолжительно пролёта в
каком-то мрачном тоннеле нас вышвырнуло из него, и мы завершили полёт, сверзившись на каменистый пляж возле здоровенных истуканов.
