Home

Carolina в собственном South'e
1997
  

        5 сентября, пятница. В Кайзере началась охота на ведьм в обличье контракторов, что выражается в том, что им, нам то есть, нельзя использовать кайзеровское оборудование в личных целях. Оборудование включает в себя Интернет и e-mail. Интересно, сижу ли я в личных целях на кайзеровском стуле и пью ли в личных целях кайзеровский кофе с кайзеровским сахаром. Одним словом я обиделась, т.к. сия кампания напоминает достославную андроповскую.





о бабушке, Елизавете II
Стоило ненадолго отлучиться в отпуск, как не уберегли принцессу Диану, о чем нам сообщили немедленно по возвращении. Общественная атмосфера по ажиотажу напоминает дело Симпсона, только количество погибших больше на одного шофера. Так же, как и с Симпсоном, простые смертные (правда, речь сейчас идет в основном о смерти непростой Дианы), не отрываясь, следят за телевизорами и прочими газетами, и сильно переживают трагедию, а все, кто может к событию примазаться, не упускают случая. В дело идут местные живописцы, по памяти рисующие светлый образ покойной, мыслимые люди, якобы знавшие принцессу лично, журналисты всех мастей, делающие передачи по мотивам события (например, о том, как злые фотографы гонялись за Робертом де Ниро (заодно и сам де Ниро тут как тут). Забыла вчера посмотреть юмористов, любопытно, что они по этому поводу предпринимают), а Элтон Джон, которого я в позднем детстве любила за "Goodbye yellow brick road", объявил себя лучшим другом погибшей, вдохновился на новые слова к какой-то своей старой песне, а также учредил фонд по сбору средств. Неужели собранные деньги, как обычно в таких случаях, пойдут в помощь двум сиротам, оставшимся без матери, на руках отца и бабушки? Кстати о бабушке, Елизавете II, от нее понесшая утрату общественность требует публичной скорби. Что-то я не видела, чтобы какая-нибудь свекровь сильно горевала о бывшей жене своего сына. Все же вчера королева взяла себя в руки, а также взяла в руки внуков и сына, и всей семьей отправилась на мемориал принцессы Дианы. Это семейное мероприятие заключалось в том, что все они, к удовольствию британских налогоплательщиков, слонялись вдоль цветов и свечек, наклоняясь то там то сям, чтобы умилиться над какой-нибудь скорбной записочкой или понюхать букетик. Принцу Чарльзу наклоняться было совсем неудобно, т.к. он был в юбке шотландского покроя и красных гольфах (они-то как раз не мешали), младший из двух сыновей в хорошеньком черном костюмчике то и дело спотыкался о разложенные выражения соболезнования, а королева, которая мне нравится с тех пор, как я увидела ее фотографию 57-го года, сделанную лордом Сноудоном, прикрывшись вуалью (благо, траурный наряд предусматривает сей полезный аксессуар), теребила сумочку (интересно, что королевы носят в сумочках?).
убийство последнего вице-короля Индии
Чтобы узнать мнение рядового американца, я решила почитать кайзеровскую Bulletin Board. Там, безусловно, многие женщины выражали скорбь, а также делились историями о незадавшейся семейной жизни, но потом дискуссия перешла на пьяных водителей, метрическую систему (ибо было неясно, была ли убийственная скорость Дианиного автомобиля сообщена в километрах или милях (как сказал кто-то из дискутирующих, разница между ними, как разница между обедом с чаевыми и без чаевых)), историю британской монархии, включая убийство последнего вице-короля Индии, а также споры о том, какая у королевского семейства сейчас фамилия, ведь бывает так: человека знаешь, а фамилию его нет. Случается и обратное. Например, после десятка лет знакомства с Рашей (о котором все знали, что фамилия его Рашковский) Липкин однажды спросил: "Слышь, Раша, а как тебя зовут?" Оказалось, что фамилия правящих ныне в Великобритании монархов не Стюарты, как я в невежестве своем полагала, а Виндзоры, хотя мужа Елизаветы, зовут Филипп Маунтбаттен.

10 сентября.
меньше всего верилось Несмотря на то, что Америка большая страна, масса народу ездит отдыхать за границу. Только те, кого я знаю, в этом году побывали в Мексике (ну, это почти что не заграница, ближе Нью-Йорка уж точно), Испании, Италии, Турции, Греции, Германии, Израиле, Голландии, Англии со своей Шотландией, и, конечно же, в Париже. Париж мне почему-то кажется местом болезненным, может, потому что когда мы были студентами, больше всего хотелось именно туда (во многом из-за книжки Эренбурга "Люди, годы, жизнь", но и не только) и поэтому меньше всего верилось, что когда-либо на моем веку окажусь в Париже (Моя мечта спросила меня: "У тебя есть мечта?" - "Нет", - ведь это была уже не мечта). Не исключено, что так и будет, потому что теперь есть масса мест, куда хочется в первую очередь, и главное в них - не виды или музеи, а самые обыкновенные люди, те, кого разбросало по всему свету. Именно поэтому последний отпуск прошел так замечательно - мы поехали с Димой и Женей на теплый Атлантический океан в американскую глубинку.
это Юг!

Когда по возвращении, заметив легкий загар и живое выражение лица, меня спрашивали, где была, я радостно отвечала: "В Северной Каролине". Спрашивающие как-то остывали и интересовались недоумевающе: "У тебя там что, дела какие-нибудь?" - или просто: "С чего это?" Не могу сказать, что после серии подобных вопросов заронились сомнения, что надо бы если не в Париж, то в вечный город Рим, но, поскольку отдых подействовал, я прямо спросила нескольких американцев, в чем, собственно, дело, и получила многозначительный ответ - это Юг! South! Наиболее откровенные из опрошенных сказали, что Юг славится консерватизмом, и, судя по всему (а из слов вежливых собеседников приходится по крохам доискиваться истины), тамошние люди чем-то напоминают русских патриотов, и, как и их далекие единомышленники, считаются ксенофобами, что по-английски звучит более как зинофобы.  Одним словом, эти зиноненавистники развели у себя плантации табака и хлопка, развесили конфедератские флаги и сильно неразборчиво разговаривают. Главный образец их неразборчивости (в словах), обращение-паразит you all, которое произносится примерно так: "Йо-о-о-ол" (транскрипция неизменно моя) (скажем, Howdy, you all), и является предметом насмешек прогрессивного калифорнийского человечества.
задние, более хитрые, входы


 

После унылых южых городишек, улиц и дорог (что не помешало превосходному отдыху) меня даже стала разбирать гордость за родной штат обитания. Перед отъездом мы старательно заперли все двери, а по возвращении обнаружили, что старание наше распространилось только на задние, более хитрые, входы, а передняя дверь простояла полторы недели распахнутой настежь, но добрых жителей Приятной Горки наше гостеприимство не прельстило (вспоминается достославная борьба с квартирными кражами на заре моей трудовой деятельности в Гипротяпке), отчего гордость за Калифорнию и за весь Запад вообще расперла нас чувством некоего распирания.

prev next