Это - переработанный и дополненный вариант статьи "А нас еще осудят...". Первоначальная статья была направлена против конкретной, ныне уже забытой, публикации безграмотной журналистки; думаю, что в нынешнем виде она может послужить более общей цели - и, по меньшей мере, объяснить raison d'être настоящей книги.

Лирическое отступление номер 1: Михаил Щербаков, фэн [1]

А нас еще осудят, а мы еще ответим.
А нас еще потреплют, а мы ряды сомкнем.
А нынче годовщина, и мы ее отметим.
Не правда ли, как странно, как долго мы живем?
М. Щербаков, Юбилейная Эльфийская

Авторское отступление номер 1: Тель-Авив, 1982

   Наверно, это был мой день рождения, и исполнилось мне, вроде бы, четырнадцать лет. Отмечали мы это достойное событие у деда с бабушкой в Тель-Авиве, да там и заночевали - не ехать же посреди ночи в Хайфу. Для того она, ночь, и дана, чтобы поспать, отдохнуть от шумной вечеринки.

   Как бы не так! Дедовы друзья хорошо знали, что для иных детей лучше книги подарка не найдешь, оттого и очки на носу и блеск в глазах; а диковинная толстая книжка с цветными кольцами на синем переплете - вдвойне подарок: сразу видно, сказочная. Я долго не засыпал в ту ночь, и отец с матерью не гасили свет: почуяли книжкину силу. Они спали на диване, а я на раскладушке, рядом.

- Ну, что это за "Властелин Колец" такой?
- Да вот, мама, как у Саймака "Заповедник гоблинов", только со стороны гоблинов. Они-то мелкие да с глаз долой, а люди громадные и повсюду.

Я так думал тогда. Первую главу только дочитал.

Фэндом, кто он и откуда

   Слово появилось в английском языке еще в конце минувшего столетия, как полупрезрительное сокращение слова "фанатик". А настоящие фэны возникли позже.

   Они собирались в подозрительных клубах, забывая о Великой Депрессии тридцатых годов. Американская мечта не волновала их, потому что они грезили о другом, невидимом. Фэны, почти сумасшедшие. Их богом был Говард Филлипс Лавкрафт, Священным писанием - малотиражные журналы на второсортной бумаге, пророками - редакторы этих журналов.

   Странные люди, странные мысли, странные речи. И имена странные:

Рэй Брэдбери.
            Лион Спрэг де Кэмп.
                            Генри Каттнер.
                                          Айзек Азимов.

Лирическое отступление номер 2: Антон Барлам, фэн [2]

Мне было легко - я меньшее зло
не выбирал из двух;
я пел в атаке - и мне везло
на мой абсолютный слух.
А слово твое меня бы спасло.
Но я был, к несчастью, глух.
А. Барлам, Песня Арагорна.

Авторское отступление номер 2: Хайфа, 1983

   Странно мне было.

   В школьной библиотеке оказались все три тома; я заглотал их, как удав - слона, и залег на дно, ни дать, ни взять - шляпа: переваривал. Хорошо было мне; еще бы толстую книгу-Сильмариллион заиметь, в ней на все вопросы ответ дан. Что за кошки у королевы Берутиэль, да куда Гондолин подевался, да где Нуменор стоял. А еще школу отменить, а вместо нее учредить такое место, где можно было бы о Средиземье поговорить. Место-то больно красивое, это Средиземье.

   А беда: книги толстой в магазинах не достать, в библиотеке не найти; школа стоит на месте, и учиться в ней надо; а ребята-одноклассники хорошие вроде, и как посмотришь - все про Фродо читали. Ан - не говорится. Что-то не так, не так. Постарше были бы - придумали бы место, шли бы туда и говорили бы о Толкине. Не нашлось места. Пришлось за границей искать.

   Нашел адрес - где-то в Англии - и написал письмо: дескать, не совсем эльф я, но на Земле Святой проживаю. Возьмите меня к себе в общество: я вам буду деньги платить, а вы со мною вместе Толкина любить станете. Вместе - не скучно.

   Так я и стал первым в Израиле иностранным членом Британского Толкинского Общества...

Фэндом: Tolkien Society

   Белладонна Тук, в миру Вера Чэпман, основала Британское Толкинское Общество в нежном 72-летнем возрасте, коему не свойственны горячие и опрометчивые поступки. Нельзя ее было заподозрить в несерьезности и подражательстве: к этому моменту она была уже известной писательницей. Не чужды ей были и тайные, оккультные знания: Вера носила высокое звание Пендрагона в ордене Друидов, а заодно принадлежала и к женской ложе вольных каменщиков. (Вздох: и тут масоны...).

   78-летний Профессор, работавший в это время над серией эссе о языках Арды, с радостью приветствовал создание общества, и согласился стать его президентом. В 1973 это звание было закреплено за ним посмертно, а куратором общества со стороны семьи (позднее - почетным вице-президентом) стала его незамужняя дочь Присцилла.

   Имя матери Бильбо, принятое Верой, помогло ее долголетию. До последних месяцев своей жизни она активно участвовала в жизни своего детища: публиковалась в журналах "Амон Хен" и "Маллорн", и даже охотно посещала ежегодные собрания в Оксфорде, носящие кодовое название "Oxonmoot".

Лирическое отступление номер 3: Лед Зеппелин, группа фэнов

Mine's a tale that can't be told,
My freedom I hold dear;
How years ago in days of old
When magic filled the air,
T'was in the darkest depth of Mordor
I met a girl so fair,
But Gollum, the evil one, crept up
And slipped away with her.
Led Zeppelin, Ramble On.

Авторское отступление номер 3: Оксфорд, 1986

   Славно в Оксфорде! Дивные гондорские улочки вливаются одна в другую, и я, 18-летний вьюнош, еле-еле поспеваю за 88-летней старухой. Вроде и одышка у нее, и палочка - а бегает, что твой Shadowfax. На дивное зрелище идем - на рубиловку. Вот придем - и начнут любители Толкина мечами махать, друг друга рубить в капусту, щитами тяжелыми с надписями по-эльфийски защищаться. И люди вроде приличные: кто учитель, кто торговец, кто инженер, а кто и вовсе профессор. Да вот сейчас звания и заслуги в сторону - все одним миром мазаны: рубиловцы все, а по-английски - хакеры. Еще года три пройдет - исчезнет это слово из толкинского обихода, украдут его злые программисты, а пока - берегись!

- Пишут мне и пишут, говорит старуха. Со всего мира пишут. И на эльфийском языке тоже пишут, а я-то ведь его не знаю! Недосуг было выучить...
- Скажи-ка, Белладонна, а из Израиля не писали тебе?

   Задумалась.

- Вроде и писали... давно это было...

   О России я в то время даже не спрашивал. Знал ли в то время кто-нибудь из россиян о добродушной бабушке английского фэндома? Саму Веру Чэпман теперь не спросишь: она скончалась в возрасте 98 лет, в 1996 году...

Фэндом: где находится сыр-бор и почему он загорелся

   Зачем повторять избитую фразу, дескать, Толкин нравится разным категориям людей, дескать, не будем путать толкинистов с толкинутыми (а того хуже, и толкинистов с толкиЕнистами)? Давайте лучше на этих людей, которым Толкин нравится, посмотрим. И конкретно - на проживающих в стране Россия.

   Они создали замечательную библиотеку переводов Толкина на русский язык, наладили обсуждение картины мира, представленной Толкином, создав особое направление в русском литературоведении (даже если они его так не называли). Они организовали уникальную форму времяпрепровождения, позволяющую желающим (прочие да не участвуют!) почувствовать Средиземье вокруг себя: плохи ли Хоббитские Игрища, хороши ли - они остаются центральным ежегодным событием в жизни многих людей.

   Они определили и создали точки (в пространстве и времени), в которых могут найти друг друга все жители этой огромной страны, желающие пообщаться. Для начала общения может послужить местная "тусовка" в любом городе: она служит "центром ГУМа у фонтана", где всякий может найти себе подобных. К сожалению, такие тусовки обычно деградируют с годами - в них начинают доминировать элементы, с фэндомом (и вообще человеческой жизнью) никак не связанные: тому свидетельством печальный пример Нескучного сада - былого Эгладора, превратившегося в Поганище. Но на место старых "центров ГУМа" приходят новые. Виртуальным "центром ГУМа" может послужить та же "Арда-на-Куличках" или любой из сопутствующих ей сайтов. Очень многие люди подружились - на годы, по-настоящему, совсем не виртуально! - познакомившись на просторах фэндомского Интернета. Продолжать каждый может по-своему, благо, в современном мире общение на расстоянии доступно всем и побочных эффектов (порабощения Сауроном, например) не вызывает.

   Случайно ли наличие многих действительно талантливых поэтов в фэндоме? Сравните уровень поэзии среднего литературного форума на Интернете (стихи.ру, Тенета) с уровнем поэзии (НЕ обязательно "толкинской"!) среднего фэндомского форума (Тол-Эрессеа, например). Даже если на первом попадается жемчуг, а на втором - субстанция похуже, общий уровень, по-моему, говорит сам за себя.

   И вот фэндом, как он есть, попадает в поле зрения журналистов. Ничего, кроме хорошего, о журналистах вообще я не скажу: фэндом и сам взрастил немало выдающихся журналистов (он вообще взрастил немало выдающихся представителей в самых разнообразных отраслях деятельности "большого" мира - от программистов до врачей). Но статьи определенной окраски, тем не менее, стали доминировать. Толкинисты оказываются то сатанистами и поедателями ближних своих, то военизированной фашиствующей группировкой, то агентурой Запада, призванной отвлечь молодежь от истинно славянских корней... Журналист (и фэн) Лэймар, один из Хранителей Арды-на-Куличках, собирает такие статьи в своем разделе "Подшивка Лэймара". Обсуждение статей ведется вовсю. И...

   ...И многие жители фэндома спешат согласиться с их содержанием. Резко, мол, написано, и многих фактов не понимает автор, но в корне правильно; понимал бы, мол, факты, еще не то бы написал. И пошло-поехало. Один говорит - сам я скоро от вашего фэндома заболею толкинофобией. Другой говорит - что ты, Толкин белый и пушистый, это фанаты у него плохие. Третий говорит...

   ...Третий - это я. Это я глазами лупаю. Глазами чужака-наблюдателя, которыми я смотрел на московский фэндом и на Эгладор - одну из дверей, в него ведущих. И узрел.

Лирическое отступление номер 4: автор данной энциклики. Фэн, конечно

Вот и все. Не обессудьте -
в гости не зову.
Будет время - нарисуйте,
как я там живу:
свет в окне, вода в стакане,
звон монет в пустом кармане -
мне легко в моей нирване
наяву.
Э. Бар-Яалом, Прощание Фродо.

Авторское отступление номер 4: Москва, 1996

   Место встречи называлось "Остоженка". Привычный москвич пройдет не задумываясь - Остоженка и Остоженка, назвали, и все тут - а басурманину, без спросу ворвавшемуся в храм русской словесности, интересно: а что же, все-таки, оно означает?

   Басурманину все в новинку, кроме самого языка. Идет с супругою, таращит глаза сквозь струи непривычного в июле дождя: нате вам - Россия! Нате вам - Москва! Нате вам - москвичи! Хорошие люди москвичи. Когда-то их квартирный вопрос испортил, но сейчас лица у них хорошие. Найти бы того, кто им ответил на квартирный вопрос, и руку ему пожать. Если он разрешит.

   За завесой дождя - две фигуры: Рин и Эри. Ждут нас, чтобы в очередной раз отвести на штаб-квартиру. Без них нам не дойти. Оглядываюсь. Ищу утюги в окне. Переулки опять, как десять лет назад, переливаются один в другой, но это уже не Гондор - скорее, Эсгарот. Наконец, открывается дверь, и нас угощают чаем. Хозяйка и моя жена - единственные без средиземского имени, но обе очень непросты. А светловолосая сказительница, тезка Радистки Кэт, с хитрющей улыбкой достает заграничный журнал с моей фамилией [Отстаньте! Не хвастаюсь я! Просто так было. Что я вам - Выбегалло? Евтушенко?] и показывает: знаем, мол, вас...

   Хорошо нам было. Мы ведь там три вечера провели, а на четвертый в Эгладор сходили. А всего-то в Москве пробыли - одну неделю...

Фэндом: два слова порицающим

   Оставьте. Любовь и нелюбовь наша Толкину не нужна. Он занял свое место в пантеоне рядом с Гомером, Данте, Шекспиром и Булгаковым: Вергилий и Мильтон сидят у его ног. А фэндом... не бейте лежачих. Не трогайте тех, кому никто не платит. Не бейте искренних. Пощадите Светлых, Темных, Оранжевых и полосатых в крапинку. Не бейте будущих Брэдбери и тех, кто Брэдбери никогда не станет. Не бейте.

   Ибо - зачем?

Лирическое отступление номер 5, и последнее: Борис Гребенщиков, фэн [3]

У нас есть всё, что есть.
Пришла пора - откроем ли мы двери?
Вот едут партизаны полной луны:
мое место - здесь.
Б. Гребенщиков, Партизаны полной луны.

Авторское отступление номер 5, и последнее: океан Интернета, 2002

   Благодаря сетевому общению я, израильтянин до мозга костей, помимо своей воли врос в русский фэндом. Оттуда происходят многие мои близкие друзья и многие постоянные идеологические оппоненты (зачастую это одни и те же люди).

   Я рад, что вокруг меня столько замечательных людей, столько блистательных талантов. Мне жаль, что многие из них озлоблены друг на друга, а некоторые допускают отклонения от основных моральных принципов добра, любви и правды, которые были так важны доброму, любящему и правдивому человеку - профессору Рональду Толкину.

   И всё равно неправ будет тот, кто осудит фэндом за эти ссоры. И всё равно мне дороги эти люди - те, кто встречал меня под дождем в девяносто шестом и те, с кем я познакомился позже на Сети, в разговорах с которыми я черпал силу.

   И всё равно, когда Потоп постучится в дверь и спросит меня, кого мне хотелось бы взять с собою в ковчег, я укажу пальцем на фэндом. Потому что моё место - здесь.

Фэндом: the Road goes ever On

   Прошло более четырех лет с тех пор, как был написан первый вариант этой статьи. Судорожные разговоры о гибели фэндома (а их четыре года назад было не меньше, чем сегодня) показали лишь одно: фэндом не умер и не собирается. Он меняет форму, он разрастается (а с выходом кинотрилогии Питера Джексона "Властелин Колец" разрастется еще больше), он рождает все новые прекрасные жемчужины - как, увы, и "субстанцию иного рода".

   При этом среди тех, кого я по пристрастности своей считаю лучшими людьми фэндома, есть и "ветераны", и "новички": не видно ни измельчания, ни вырождения.

   Творчество фэнов не ограничивается миром Толкина - и не обходит его. Как Пушкин и Булгаков, Толкин становится одним из краеугольных камней культуры. Мы можем не стесняться, что мы - родом из фэндома. Мы не должны уходить из него, творя "большое" искусство. Наоборот: сейчас, когда культурный и духовный катаклизм всего человечества заметен невооруженным глазом, - стоит только захотеть увидеть! - мне кажется, что в фэндоме можно найти и потенциал возрождения культуры и духовности "внешнего" мира. В фэндоме (по моему личному, нестатистическому опыту) больше, чем вне его, процентов людей, которым небезразлично, чем отличается ямб от хорея, хокку от сэнрю и бард от менестреля; но больше и людей, которым небезразлично, чем отличается добро от зла.

   Когда настанет время, сможем ли мы открыть "временную капсулу" фэндома, сможем ли передать остальному человечеству то, что накопили? Пришла пора - откроем ли мы двери?

Вместо послесловия: снова Щербаков

Еще не раз эпоха то радостью, то болью
наполнит наши струны и наши голоса.
И будем мы друг друга дарить своей любовью,
пока своей любовью нас дарят небеса.

Хайфа, Израиль. 10 сентября 1997 - 18 февраля 2002

Примечания автора

1. В последнее время милейший Михаил Константинович отрицает всячески связь этой песни с Толкином (и былой эпитет "Эльфийская"). Боюсь, он неправ.

2. Антон Барлам - талантливейший автор песен, работающий в стиле "бард-рока". Проживает в Хайфе. Ни к каким "тусовкам" отношения не имеет, и поэтому малоизвестен, а жаль; в свое время принял участие в ряде фестивалей авторской песни "Дуговка" на Кинерете.

3. И не скрывается! (См., например, интервью "Эху Москвы" в феврале 2002, текст сохранен на "Арде-на-Куличках")