Вывели меня как-то расстрелять
(Из сборника "рассказы Петрухи")

Так вот. Ведут меня значит расстреливать. А настроение, сами понимаете, хорошее еще. Жив потому как. Еще. Солнце светит. А чего ему не светить? Не в него ж стреляют, ведь верно? Облака... Нет, облаков нет почему-то. Короче отличная погода, хорошее настроение. И взвод молодых свежевыбритых парней, одетых в черное. Вроде как траур у них. Ну, поставили эти люди в черном меня к стенке. Сами построились - близко так встали друг к другу, как сиамские близнецы. И тут значит от этой черной полоски отделяется одна капля - смотрю - навроде как командир ихний, вышел в сторону. Закурил. Это обычно не полагается, даже я знаю, но он закурил. Курит, а сам на меня смотрит, ну, вроде как жалко ему меня. Сочувствует что ли.

- Время не подскажите? - тихо так спросил, я и не сразу расслышал.

- Что-то около трех, - любезно подсказал я.

- У меня жена рожает. Хотел успеть к ней в роддом. Как думаете, до четырех управимся?

- Ну, - почесал я затылок, - это как пойдет. Если там в сердце попасть - так врачи говорят - мозг еще живет. А если в голову - так еще сердце работает.

- А если и туда и сюда? - он предложил мне сигарету, я взял.

- На себе не показывай. Конечно, если попасть сможете - тогда да, - он первый раз улыбнулся. - Только я ведь не знаю... У меня ноги то крепкие, могу и устоять. В смысле, что помру, но не лягу.

- Как это так?

Тут я в сторону стены ему показал и продолжил, закуривая.

- Прислонюсь к стене, она ядреная и удержит. Навроде как мертвый, а стоять буду как живой.

Он снова задумался, и принялся за вторую. Мой ответ ему явно не понравился.

- Тебя как зовут то? - вдруг переключился он.

- Петром, - ответил я.

- Меня Саней. Видишь ли, Петь. Я это... ну... Короче в первый раз этим... Занимаюсь.

- Я тоже, - сочувственно пустив в него дым, сказал я.

- Даже не знаю, удастся ли. И жена как назло именно сегодня надумала...

- Ну, почему как назло? Кто-то рождается, кто-то умирает... Вот ты, Сань, веришь в переселение душ? (Саня пожал неуверенно плечами) Я - помню -читал, что на востоке после смерти самого главного шишки ходят к детям и показывают им разных матрешек, если малыш угадает, в которой из них лежит пепел их шишки - значит в этого пацана и переселился их главарь. Того соответственно и сажают на царство.

- Красиво. Только как они ходят то? Неужели всех детей успевают спросить?

- Зачем всех? Только тех, кто родился в тот день, когда их главарь умер. Вроде как освободившаяся душа в миг рождения чада сразу в его тело влетает.

Он озабоченно посмотрел на скучающих неподалеку солдат.

- Так вот и я. Выпорхну из своего тела и в ближайший роддом вселяться... Может подберу кого посимпатичней.

- А почему в ближайший ? - Саня прямо напрягся весь. - Лети себе куда подальше.

- Боюсь не дотяну. Тут у вас, извиняюсь такой жрач убойный... Как я до сегодняшнего дня дожил - не пойму.

- А до завтра не подождешь? Там может и выбор побольше будет. Мало ли. Вдруг тебе женщиной захочется побыть? А?

- Нет, - решительно ответил я. - Завтра не могу. Да и вообще, ты, Сань, извини, но я всегда мечтал отца военного иметь. Такого молодого, красивого... Вроде тебя. Может и человек тогда из меня бы вышел. Полезный. А не то, что перед тобой...

- Ты это, гад, на что намекаешь? - а у самого лицо просто горит от злобы. - Ты эта... Ты на мой каравай рта не разевай.

- Сань, ты не обижайся. Попробуй понять...

- А чего мне понимать? Отставить разговоры в строю. Ну-ка отошли все на три метра назад. Так вот. Чего мне понимать? Я если тебя рядом с моею женою замечу - да я ж с тебя всю шкуру спущу, понял?

- Да как же ты заметишь? Я незаметно с краешку где-нибудь поселюсь...

- Уж не знаю как, а только замечу...

Некоторое время мы и не курили, и даже не молчали. Мы громко дышали.

- Ладно, Сань, - наконец решился я. - Давай кончать это дело. И тебе некогда, и я волноваться устал. Поднимайтесь парни, берите ружья.

- То есть как это - берите ружья? Ты чего тут раскомандовался, а? Отставить ружья. И ложиться снова отставить... Значит так. Ввиду того, что назавтра назначено наступление... И соответственно пригодятся боеприпасы. Объявляю сегодня амнистию. Короче иди, Петя к чертовой матери. Пока у меня настроение совсем не протухло...

Так вот и ушел. Не расстрелянный, но голодный.