Свами Вивекананда
ВДОХНОВЕННЫЕ БЕСЕДЫ

Среда, 19 июня 1895 г.

(В этот день начались регулярные занятия, проводимые Свами Вивеканандой со своими учениками в парке Тысячи Островов. Мы еще не были все в сборе, но сердце Мастера всегда находилось в работе, так что он сразу же начал учить трех или четырех, которые были с ним. В первое утро он пришел с Библией в руках и открыл Евангелие от Иоанна, сказав при этом, что так как все мы христиане, то было бы более правильно начать с христианских писаний).

"В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". Индийцы называют это Майя, проявлением Бога, потому что это является силой Бога. Абсолют отражается во вселенной. Это отражение мы видим и называем природою. Но Слово имеет двоякое значение: в общепринятом смысле оно означает природу, а в смысле великих божественных воплощений – Кришну, Будду, Христа и Рамакришну, как проявление Абсолюта. Христос, специальное проявление Абсолюта, осознаваем и познаваем. Абсолют нами быть осознан не может: мы не можем познать Отца, только Сына. Мы можем только лицезреть Абсолют через "подсветку человеческой природы" – через Христа.

В первых пяти строфах Евангелия от Иоанна заключена вся сущность христианства: каждая из строф наполнена глубочайшей философией.

То, что совершенно, никогда не становится несовершенным. Среди мрака оно не может быть запятнано мраком. Милость Божия нисходит ко всем существам без исключения, однако, не затемняется их испорченностью. Солнце не затмевается каким-либо недостатком нашего зрения, в силу которого мы, пожалуй, видим на нем пятна. В двадцать девятой строфе, "…Который берет на Себя грех мира", – нам показан путь совершенства. Бог стал Христом, чтобы показать человеку его настоящую природу, что мы тоже – Бог. Мы являемся человечеством, покрывающим Божественное; но как божественный Человек, Христос и мы – Одно.

Христос в виде Троицы поднят выше нас; Христос как Объединитель – просто моральный человек; никто из них не может нам помочь. Христос являющийся воплощением Бога, который не забыл Свою божественность, такой Христос может помочь нам – в Нем нет несовершенства. Воплощения всегда сознают свою божественность, чувствуя ее уже с колыбели. Они подобны актерам, роль которых давно уже сыграна, но которые, исполнив все свои обязанности, возвращаются, чтобы доставить радость другим. Ничто в мире не может затронуть или осквернить всех этих великих духом; наши ограничения, наш образ присваиваются им лишь на короткое время, чтобы они, благодаря этому, имели возможность учить и наставлять нас, но на самом деле они никогда не бывают чем-либо ограничены и всегда пользуются полной свободою…

* * *

Добро близко к Истине, однако, оно еще не Истина. Раз научившись не быть выведенными из равновесия злом, нам еще предстоит научиться пользоваться добром так, чтобы оно могло осчастливить нас.

Нам трудно в том, что наше истинное "Я" находится за гранью добра и зла: нам следует глубоко изучит эти два уравновешивающие друг друга начала и прийти к выводу, что оба они одинаково необходимы.

Идея двойственности была распространена уже у древних парсов ¹. В сущности, добро и зло – одно и то же ² и коренятся лишь в нашем сознании. Если наше сознание уравновешено, то ни добро, ни зло не может повлиять на него. Будьте совершенно свободны – тогда ничто вас не свяжет, и вы будете наслаждаться волею и блаженством.

Зло – железная цепь, Добро – золотая; но и то, и другое цепи. Итак, будьте свободны; знайте, что вы находитесь вне пути, вне целей. Сперва ухватитесь за золотую цепь, дабы расковать опутавшую вас железную, а затем отбросьте от себя обе. Заноза, шип зла, – в нас самих, в нашей плоти; итак, сорвите другой шип с того самого куста и извлеките им первую занозу, а затем отбросьте от себя оба и будьте свободны.

* * *

Соприкасаясь с миром будьте всегда дающими. Отдавайте все, что можете, и не думайте о том, как бы получить его обратно. Давайте любовь, помощь, ласку, оказывайте услуги, жертвуйте, где и чем только можете, но при этом не торгуйтесь! Никогда не ставьте никаких условий, тогда вы ни для кого не будете бременем. Когда даете, всегда отдавайте из сокровищницы вашей собственной щедрости так, как Бог дает вам.

Весь мир – только сборище торгующих: действительно дает лишь один Господь.

Бог – это непостижимое, неизреченное "святая святых" любви, познать ее мы можем, но выразить – никогда.

Покуда мы погружены в повседневные воздыхания и в борьбу за существование, мир кажется нам отвратительным. Когда мы присутствуем при игре двух молодых псов, и видим, как они кусаются, нас это не беспокоит; нам ясно, что все это лишь забава, что эти укусы, как они подчас не остры, большого вреда не причиняют. Точно так же в глазах Бога все наши боренья – лишь игра и только. Весь этот мир создан для игры, и Богу это любо, ничто в нем не может прогневить Бога.

* * *

"О, Мать! Ладья моя идет в море жизни ко дну,
Вихрь иллюзий, буря привязанности возрастают с каждым мигом,
Мои пять гребцов (чувства) лишились разума, а рулевой (ум) ослаб.
Направление, устойчивость – все потеряно: ладья моя идет ко дну.
О, Мать! Спаси меня!"

"О, Мать! Ты не лишаешь своего света ни праведника, ни грешника; свет твой озаряет, греет и живит как святого, так и преступника".

Мать проявляется всегда и всюду. То, на что льется ее свет, не может осквернить этого света или улучшить его. Свет неизменно чист, всегда тот же.

За каждым созданием стоит "Мать", чистая, любвеобильная, неизменная.

"О, Мать, проявляющаяся во всех живых тварях, мы преклоняемся перед Тобою!

Что бы мы ни делали, страдаем ли, голодаем, радуемся, восторгаемся, ­она все та же.

Когда пчела всасывает в себя мед, Господь ест с нею".

Мудрец, знающий, что Господь находится везде и всюду, относится к хуле и к похвале с одинаковым безучастием и сам перестает хвалить и порицать других.

Знайте, что ничто не может повредить вам и нанести вам боль.

Разве вы не свободны? Разве вы не сам Атман? Он – жизнь вашей жизни, слух вашего слуха, око вашего ока!

Мы странствуем лишь в этом митре подобно человеку, преследуемому полицией, и потому воспринимаем лишь самую незначительную часть его красоты. Но на самом же деле наш страх коренится в нашей склонности принимать материальный мир за нечто реальное и верить в него. Но материя обязана всем своим существованием лишь стоящему позади нее разуму. То, что мы видим, – это проявление Бога, – Бога, которым вся эта природа ³ проникнута.

¹ Парсы, последователи Зароастры, считали, что все создание состоит из двух основных принципов. Один из принципов назывался Ормузд (принцип Бога), а другой – Ариман (принцип Дьявола).

² Потому что и добро и зло являются цепями и произведены Майей.

³ Здесь "природа" означает вещество и разум.