Одной из форм выражения национальной идентичности народа безусловно является его фольклор. Литература XX века нередко обращается к образам и мотивам, заимствованным из народной традиции. Думается, что анализ того, какие именно фольклорные образы интересуют писателей нашего столетия, и того, как они их переосмысливают, поможет понять специфику бытования национального менталитета в современной литературе. Интересным объектом исследования в этом плане является творчество Толкиена.

       Джон Рональд Руэл Толкиен (1892 - 1973) - крупный филолог, историк английского языка, медиевист, профессор Оксфордского университета. Расцвет его творчества приходится на 50-е годы XX века, когда Толкиен создал свою эпическую трилогию, действие которой происходит в фантастическом мире Среднеземья ("Содружество Кольца", "Две башни", "Возвращение Короля", 1954 - 1956). В литературное наследие английского писателя входят критические статьи ("Беовульф: чудовища и критики", "О волшебных сказках"), литературные сказки ("Хоббит, или Туда и Обратно", "Кузнец из Большого Вуттона", "Фермер Джайлс из Хэма"), авторская мифология ("Сильмариллион"), стихи и поэмы ("Приключения Тома Бомбадила и другие стихи из "Алой книги", "Легенда о Берене и Лутиэн"). Все исследователи творчества Дж. P. P. Толкиена отмечают фольклорно-эпическую традицию в произведениях писателя - использование сюжетов, мотивов, образов кельтского, скандинавского и германского фольклора, частью которого является англосаксонский. На материале творчества Толкиена мы попытаемся уточнить, как и с какой целью литература использует фольклорный образ, выражающий особенности национального менталитета.

       В народных сказках Британских островов одним из персонажей является маг, волшебник, чародей. Этот герой может выступать в двух ипостасях: персонифицированный образ (Мерлин в Англии, сэр Майкл Скотт в Шотландии) или нарицательный[1]. Волшебники не отличаются особой внешностью (если не считать отсутствие тени у сэра Майкла Скотта), не акцентируется и возраст. Их непохожесть на обычных людей заключается в особых знаниях, обладании магическими предметами и необыкновенными помощниками. Особые знания не делают их обладателей всемогущими, во многом они ведут себя как обычные люди: сын барона женится на простой девушке ("Рыба и перстень")[2], Молли Роу Раферти выходит замуж за Гнуса Джилспи ("Завороженный пудинг")[3]. Однако в отличие от простых смертных они могут предвидеть будущее, знать то, что происходит в различных стихиях, и обладают властью над предметами материального мира. Магическая власть проявляется в заклинаниях или необыкновенных предметах: книге тайн вселенной, всевидящем зеркале, всеслышащей раковине ("Ученик чародея")[4] и других. Но в отличие от необыкновенных помощников (в первую очередь это кони или духи), чудесными предметами дано владеть не каждому (см. "Ученик чародея").

       Традиционные фольклорные образы широко использовались в английской литературной сказке. Однако в первой половине XIX века при создании художественного мира данного жанра появилась тенденция к шутке, соединённой с эксцентрикой, (К.Синклер, Л.Кэрролл, У.Теккерей и другие). Подобной традиции придерживается и Дж.Р.Р.Толкиен при создании "Хоббита": он обращается к читательскому сознанию, сохраняя типические черты фольклорных героев, и одновременно подшучивает над традиционными представлениями, наделяя своих персонажей необычными, подчас современными привычками.

       Толкиен делает волшебника основной движущей силой сюжета повести "Хоббит, или Туда и Обратно", при этом коренным образом меняя степень зависимости поступков главного героя Бильбо от волшебных сил. Получив имя и внешность (старик с посохом), Гэндальф получает и род занятий: подбить "мальчишек и девчонок очертя голову ринуться навстречу сумасшедшим приключениям - лазать на деревья в гости к эльфам, плавать под парусами к далёким берегам"[5]. Ради забавы волшебник втягивает мирного обывателя в авантюру - поход за кладом к дракону. Сам Гэндальф сопровождает искателей сокровищ до поры до времени и оставляет в трудном положении: во время поездки по Пустоши исчезает без предупреждения, а у опушки Чернолесья, когда начинается самый сложный этап похода, решительно расстаётся со спутниками, чтобы появиться в критический момент, но уже не как маг, а как воин.

       В изображении Толкиена Гэндальф не просто не всемогущ, как его фольклорные собратья. Его магия сродни магии странствующего фокусника или пиротехника - ""волшебство с огнём и светом"[6]: разжечь костёр из сырых веток, запустить на праздник великолепные фейерверки или выдуть забавное колечко дыма из глиняной трубки. Его всеведение заключается в угадывании съестных запасов в кладовке хозяйственного хоббита, чудо - в алмазных запонках, которые вдеваются сами, а расстёгиваются по команде. Гэндальф любит сладко поесть и посмеяться в весёлой компании, не прочь прихвастнуть и приукрасить свои "подвиги". Он не выносит критики и сомнений в своих словах и делах, легко обижается и ведёт себя вызывающе надменно. Волшебные заклинания не открывают дверь в пещеру троллей, что легко совершается поворотом обыкновенного ключа. Гэндальф не догадывается о наличии лунных рун на карте Трора и испытывает настоящий страх перед гоблинами и варгами.

       Зная предел своих возможностей, волшебник старается одолеть врагов не столько колдовством, сколько находчивостью и смекалкой. Так, освобождая пленников троллей, Гэндальф запутывает великанов, копируя их голоса, и поддерживает ссору между ними до первых лучей солнца, когда тролли превращаются в камень. Оказавшись в доме Беорна, человека-медведя, волшебник искусно интригует собеседника, представляя своих спутников по двое: перерывы подогревают любопытство великана, а сама история построена так, что не позволяет Беорну отказать многочисленным посетителям в гостеприимстве. Гэндальф предусмотрительно захватывает из клада троллей эльфийские мечи, и в минуту опасности прибегает к физической силе и воинскому искусству, а не к заклинаниям. Могущество волшебника в его мудрости: он знает все языки Средьземелья, читает следы, смог вылечить Повелителя Орлов, понимает происходящее глубже и объективнее, чем каждый из участников, думает не о сиюминутных успехах, а о процветании будущих поколений.

       Есть у Гэндальфа ещё одно замечательное качество - ответственность за тех, с кем пересеклись его жизненные пути. Так, волшебник не забыл прихватить стопку носовых платков, кисет табаку и любимую трубку Бильбо, без чего новоявленный "взломщик" чувствовал себя в первые часы похода очень неуютно. Но гораздо важнее тот риск, на который Гэндальф идёт, спасая путешественников от троллей, гоблинов и варгов, и его готовность ради друзей пожертвовать собственной жизнью.

       Постепенно Толкиен меняет тон повествования: забавный, хотя и нелёгкий поход за сокровищами завершается междоусобной распрей людей, эльфов и гномов, которая превращается в великую Битву Пяти Воинств за судьбу всего Среднеземья. В рассказе об этом сражении автор не говорит о каком-то грандиозном волшебстве чародея, решившем исход битвы, но акцентирует внимание читателей на военном совете под руководством Гэндальфа и его раненой руке - свидетельстве личного мужества и воинской доблести. Признания и величия полны прощальные слова короля эльфов, адресованные волшебнику: "Появляйся и впредь там, где ты больше нужен и где никто тебя не ожидает!"[7] Так рождается эпический пафос "Властелина Колец".

       Как и в повести "Хоббит", Гэндальф является движущей силой трилогии. Повторяется сюжетная схема: племянник Бильбо Фродо отправляется с друзьями в поход, полный приключений. Однако со сменой конечной цели - Фродо должен не найти сокровище, а уничтожить Кольцо всевластия - меняется жанр, стиль, образы. Подобно эпическим героям, Гэндальф получает эпитет Серый, имеющий символическое значение. Волшебник остаётся мастером фейерверков, Грохотуном, Громовиком, любителем розыгрышей, лёгким на подъём, исчезающим в самый неожиданный момент. Он выглядит ещё более постаревшим - белоснежная длинная борода, косматые брови, морщины на лице, сгорбленные плечи. Однако автор проводит мысль, что Гэндальф несёт не только бремя лет, но и другую ношу - тяготы всего Среднеземья. За привычным обликом проглядывает существо иного мира - грозный и страшный великан со сверкающим взглядом и громовым голосом, мудрый король из древних легенд. Изменившееся отношение к волшебнику, шутнику и затейнику, которого теперь называют проклятым колдуном, несущим дурные вести и беспорядки, мешающим нормальной жизни, говорит о том, что нарушился привычный уклад жизни, гармония и порядок в Среднеземье.

       Возникает в произведении и новый мотив: Совет Добрых Волшебников и других Хранителей Преданий, мельком упоминавшийся в "Хоббите", начинает играть важную роль, постепенно оформляясь в антиномическую пару - Гэндальф Серый - Саруман Белый. Изначально Саруман одарён большей мудростью, и именно он возглавляет Совет. Гэндальфу на пути познания мешает жалость к слабостям тех, кто живёт в Среднеземье. Имея общие цели, каждый из Мудрых выбирает свою стезю: Радагаст Бурый замыкается в мире природы, Саруман Белый изучает древние манускрипты в уединённой башне Орфанка, окружая себя покорными слугами и машинами, а Гэндальф Серый пытается сплотить все силы Средьземелья в борьбе со Злом.

       В отличие от свободного пути волшебника в "Хоббите", во "Властелине Колец" его дорога тесно переплетается со странствиями маленького Отряда, чьим предводителем и проводником становится Гэндальф. В умении читать следы и наблюдательности он уступает Арагорну, в силе - Боромиру, в искусстве врачевания - Элронду. Однако автору важно показать не умение преодолевать трудности похода, о которых не знают и самые мудрые, а сконцентрировать внимание читателей на том моральном выборе, который происходит в душах его героев.

       В описаниях испытаний Толкиен избегает шутливого тона. В повести, сражаясь с варгами, Гэндальф укрывается в гуще ветвей огромной сосны и швыряет в противников горящими шишками. В аналогичной сцене трилогии волшебник преображается внешне и произносит магическое заклинание, превращая горящую ветку в столб света, а громадные волки оказываются духами-оборотнями. Решая задачи мировой важности, предчувствуя свою судьбу, Гэндальф не забывает о братьях меньших, так как именно в милосердии скрыто истинное величие жизни. Из повествования уходят обыденные детали, на их место приходит волшебство: врата в Морию открывает не ключ, а заветное слово, а двери на пути преследователей может укрепить только заклятие. В поединке с изначальным глубинным Злом Балрогом не спасёт воинское искусство - это сражение Света и Подземного огня, - и плата за победу - гибель. Толкиен проводит героя через телесную смерть и "воскрешение", чтобы донести до живущих истину.

       Символами нового Гэндальфа становятся белизна (чистота) и лучезарность (свет). Некоторые аллюзии в тексте обращают читателя к первоосновам европейской культуры - дохристианской и христианской мифологии. Этот согбенный старец в белом, окружённый ореолом света, обладает властью, перед которой меркнет власть земных королей. Фольклорный образ замещается образом ангела-Майяра, посланным на землю для помощи людям. Именно потому у него столько разных имён, под которыми он известен в разных стран: Митрандир - у эльфов, Таркун - у гномов, Олорин - на западе, Инканус - на юге, Гэндальф - на севере. С его участием совершаются все великие деяния всех времён. Гэндальф Белый не заколдовывает предметы и не превращает людей в зверей или каменные глыбы, хотя читатели, как и жители Среднеземья, не исключают и таких способностей волшебника. Его магия иного порядка - пробуждение личности, обретение ею пути и цели, возможности преодолеть искушение.

       Знаменательна в этом плане сцена у стен Орфанка. Лишённый войск и машин, осаждённый в башне, Саруман пользуется чарами голоса. В отличие от персонажей народной сказки, собравшиеся не околдованы, не впадают в транс (ср. "Фокусник-свирельщик")[8]. Чародей подчиняет себе их волю и разум. Но за сладостью и музыкальностью речей скрывается расчётливый политик и демагог. Тиран, выступающий под маской советчика, он обольщает слушателей возможностью служить под его началом, низводит их до положения покорных исполнителей чужой воли, туповатых слуг, черни, которой не доступны дела великих, и противопоставляет друг другу друзей и союзников. Гэндальф не вмешивается, чтобы собственной силой разрушить магию Сарумана. И причиной его промедления является предоставленная собравшимся свобода выбора - акт любви и милосердия.

       Жажда Власти испепеляет даже самую высокую душу, открывая дорогу Злу. Авторская концепция раскрывается через своеобразных двойников Сарумана - короля Ангмара, Кольцепризрака, предводителя Haзгулов, и Главного Управителя замка Барад-дур. Великий чародей утратил телесную оболочку, "истаял", превратился в тень, продолжая служить Чёрному Властелину, а Язык Саурона утратил не только имя, но и личность. Магические силы страха и ненависти дают им бессмертие (Глашатай Саурона вовсе не бессертен - прим. хранителя), но лишают радости и счастья, лишают полнокровной жизни.

       Невозможно одновременно нести в сердце Добро и Зло. Отказавшись от цельности, Саруман делает свой выбор и утрачивает силу: Гэндальф Белый лишает его цвета и ломает посох волшебника.

       В сюжетной схеме "Хоббита" с образом Гэндальфа связаны завязка и кульминация. Волшебник появляется в лагере людей и эльфов перед битвой за раздел сокровищ и оказывается на поле сражения только затем, чтобы защитить Бильбо, вразумить гномов и указать на беду большую, чем бессмысленный бой за золото, серебро и драгоценные камни. Только однажды упоминается он в описании битвы, сидящий на камне в глубоком раздумье, да ещё с перевязанной рукой после боя в шатре умирающего гнома Торина - Короля-Под-Горой (в рассказе о сражении волшебник не фигурирует).

       В эпопее "Властелин Колец" Гэндальф Белый возвращается в Среднеземье до начала основных сражений. Содружество Кольца распалось: Отряд потерял четырёх хоббитов, в том числе и Хранителя, погиб Боромир. В минуту тревоги и сомнений и состоялась встреча с обновлённым волшебником. Гэндальф не может стать спутником Фродо - это тяжкая миссия жителей Среднеземья. Да и слишком заметная он фигура для Чёрного Властелина. Его задача - сплотить все силы против Тьмы, не дать Злу поработить Смертные Страны. Судьба Саурона зависит от уничтожения Кольца. Но без морального выбора каждого борьба обречена на поражение. Могущество Чёрного Властелина магического свойства. Только эльфы способны ему противостоять, но без Гэндальфа силы слишком неравны. Волшебник вливает жизнь в короля Рохана Теодена, которому коварный советчик Грима-Червеуст внушил мысль о старческой слабости; организует погребение павших у Брода; приводит воинов Западного Фолда и энтов в Хельмскую Теснину, когда решается судьба сражения; спасает Фарамира, сына Наместника Гондора, от нападения Назгулов; привозит раненых у Осгилиата; прикрывает во главе конницы отступление арьергарда Гондора, защищавшего внешний Вал стены Пеленнора; вселяет мужество и надежду в жителей Минас Тирита и после того, как Фарамир был тяжело ранен, а его отец Дэнетор погрузился в безумие гордыни и отчаяния, возглавляет оборону столицы и решающую битву за неё. А когда, разрушенные страшным заклятием, рухнули ворота Минас Тирита и всё живое бежало прочь, на пути Предводителя Назгулов встал Гэндальф Белый. Серебряной звёздочкой мелькает он на верном Скадуфаксе, оказываясь там, где нужнее.

       В отличие от фольклорных чудесных помощников и коней эпических героев, роханский скакун обладает не только быстротой и мощью. Сэр Майкл Скотт, персонаж народных сказок, пользуется скоростью и силой волшебных коней, чтобы добыть нужные сведения или показать свою мощь (от удара копыт вороного начинают звонить колокола Франции и падают башни королевского замка)[9]. Скадуфакс не признаёт ничьей власти, не управляется уздечкой, шпорами или кнутом, не теряется перед силами Тьмы. С волшебником он связан прочной дружбой и взаимопониманием.

       Как и фольклорные волшебники, Гэндальф далеко не всемогущ. В ситуации выбора он спешит к тем, кому помощи ждать неоткуда, зная, что другим его отсутствие грозит гибелью (спасение Фарамира ценой жизни Теодена). Гэндальф действует там, где некому возглавить отпор Тьме, где теряется путь к заветной цели (поход обречённых). Он не заменяет собой других героев ("бездействие" волшебника в сече на полях Пеленнора и в Обители Целения). Но даже в самые критические минуты никто не сомневается, что Гэндальф не стал бы рисковать ими, если бы не было надежды вернуться. Волшебника волнует жизнь каждого живого существа: он пощадил Голлума, сыгравшего затем важную роль в уничтожении Кольца, остановил воинов Запада на Кормалленском поле, чтобы избежать лишних жертв, спас Фродо и Сэма от огня и лавы Горы Судьбы. Недаром на коронации Арагорн говорит: "Только благодаря ему всё совершилось так, как совершилось, и победа, которую мы празднуем сегодня, - его победа"[10]. Символично, что именно Гэндальф возлагает Белую Корону на Властителя.

       Через всю трилогию проходит мотив жертвенности. Платой за проход через Морию становится смерть Гэндальфа Серого, цена победы над Сауроном - конец эльфийского владычества и чудес. Волшебник оставляет хоббитов у границ Заселья, так как теперь они сами должны следить за порядком в родной стране, покидая их с чистой совестью - странствия и участие в делах великих закалили малый народец, помогли лучше понять себя. Последняя их встреча происходит у Серой Гавани, когда эльфы и Хранители покидают Средьземелье. Но и в этот печальный час Гэндальф заботится, чтобы расставание не было столь грустным.

       Иным путём идёт Саруман. Утратив принадлежность к Ордену, он не может забыть о былом могуществе и крушении честолюбивых надежд на Власть. Его путь - путь мелких подлостей: уничтожение деревьев и норок хоббитов, отравление рек и уродование земли, разрушение обычаев и норм жизни невысокликов. Но каждый шаг на пути Зла ведёт к дальнейшей деградации. И вот он оказывается способным на убийство и сам гибнет от руки своего верного помощника Гримы-Червеуста, превысив предел унижений, которым он подвергал даже преданных слуг, ибо не способен был никого любить, кроме себя.

       Таким образом, создавая произведения о фантастическом мире Среднеземья, Дж.Р.Р.Толкиен решает проблемы Власти, маленького человека и Истории, Добра и Зла, философские, этические и социальные вопросы. Для этого он пользуется хорошо знакомыми читателям фольклорными и мифологическими образами. Если в сказках столкновение двух начал решается через борьбу персонифицированных сил и завершается победой Добра, где немалую роль играет волшебство, то писатель XX века не столь категорично расставляет акценты. Традиционный конфликт обретает черты романа нового времени. Магические силы в произведениях Толкиена не всемогущи, а победа достигается благодаря активности самых слабых, их отчаянному героизму, необходимости самоотречения и осознания смертности, того, что, спасая что-то очень дорогое, сбережёшь это для других, но не для себя. Ироническое переосмысление сказочной условности выдвигает на первый план нравственное противостояние, что позволяет в авторском произведении актуализировать проблемы современного времени, рассматривая их сквозь призму традиции, переосмысливая их. В качестве предварительного вывода можно сказать, что переосмысление Толкиеном фольклорных образов ослабляет их национальную специфику, превращает их в средство выражения общечеловеческих проблем. Произведения Толкиена отражают тенденцию к культурной ассимиляции, которая наряду с усилением национального начала играет столь большую роль в современном мире.