Вальрасиан
Эссе в черно-белых тонах
или метафизическая зебра
Посвящается Маргарите Тук,
беседа с которой навеяла
основные тезисы данного текста.
Как известно, вначале было слово. В данном случае - библейское "Ибо Бог есть Свет и нет в нем никакой Тьмы". А потом образы Света и Тьмы прочно заняли свое место в сокровищнице символов христианской культуры.
Надо сказать, что в отличии от зороастрийской традиции Ирана, а впоследствии - производной от нее манихейской, для которой эти понятия были абсолютны, обозначая фундаментальные основы мироздания, в христианстве эти понятия были достаточно относительными. С одной стороны - внешняя принадлежность к Свету еще ни о чем не говорит - ибо "сам сатана принимает вид Ангела света" (2 Кор. 11,14). А с другой стороны - "Все сущее получает бытие от Бога" (Иоанн Дамаскин), а следовательно - и Тьма (если рассматривать Тьму не как отсутствие света, а как активно действующую метафизическую силу, которая в христианской традиции персонифицируется в павших ангелах).
Поэтому и писатели-христиане в своих книгах очень осторожно использовали образы Света и Тьмы - Честертон предпочел им образы шара и креста, Льюис в не допускающих абстракций "Хрониках Нарнии" персонифицировал их в Аслана и Таш... Толкиен избрал образы Света и Тьмы?
Не только и не столько - Тема Эру и Диссонанс, Arda Unmarred и Arda Marred, Пламень Анора и Огонь Удуна - не менее значимые образы, но наиболее запомнившимся образом все же стали Свет и Тьма...
С тех пор эти образы начали свое шествие по страницам литературы fantasy. Оторвавшись от своей христианской основы, они теряли четкость и выразительность, стали размытыми и неотчетливыми, порою разница между темными и светлыми персонажами заключалась лишь в цвете одежд, но оставалось самое главное - оставались Добро и Зло, и одна из сторон в конечном итоге была права, а другая - нет. Каким бы очаровашкой не был Рейстлин, он - темный - и потому предаст. Рано или поздно. И даже в самом примитивном зубодробительном боевике конановского цикла источником зла является темный колдун.
А потом пришло время появления российского fantasy - и как всегда мы оказались впереди планеты всей...
И древний символ, переживший империи и народы, стал игрушкой в руках ищущих оригинальности авторов... Нет речь пойдет вовсе не о Ниэнне - к ней можно относиться по разному, но самое главное - различение добра и зла, правых и неправых у нее есть.
Поговорим лучше о другом излюбленном объекте раздачи пинков со стороны собратьев толкиенистов - Перумове. Нет, не о "Кольце Тьмы", там он попросту заблудился в лабиринте образов Толкиена, не сумев искренне полюбить чужой мир... Куда как любопытней собственный мир Николая Данииловича - Хъервард. Здесь нет нужды согласовывать свои творения с задумками другого автора, здесь все только свое, родное...
И начинается прелюбопытнейшая коллизия - в метафизике Хъерварда Свет и Тьма - равноценные основы мироздания. Это - не шагающая по страницам fantasy концепция Равновесия (там-то как раз, все более менее понятно, есть добро - Равновесие, есть зло - отклонение от Равновесия), это - осознанный отказ от соотнесения метафизических и этических сущностей...
И вот здесь то и проявляется скрытый порок этой схемы - произведение превращается просто в описание бессмысленной потасовки двух властолюбцев, никому из которых симпатизировать не хочется. В конце то концов - какая разница, кто будет властвовать над Упорядоченным -Ямерт или Хедин, для них обоих смертные - лишь пешки на шахматной доске судеб... И уже к середине "Гибели богов", становится очевидным что рассказывать нужно по иному - и начинается спокойное и неторопливое нагнетание жути, связанной со Светом... А попутно - Хедин отрекается от наиболее неприятных форм Тьмы, становясь уже и не совсем Темным... И напоследок - на сцену выходит персонаж, олицетворяющий собой классическую Тьму - злобную и беспощадную - Неназываемый.
Так первая попытка Перумова построить систему, в которой Свет и Тьма, будут эквивалентны, провалилась... Наученный опытом "Гибели Богов", в "Воине великой Тьмы" он не повторяет прежних ошибок - и теперь ему в значительной степени удается добиться поставленной цели. Свет и Тьма в ней действительно мало отличаются друг от друга - формами, методами, принципами... Но при этом окончательно рушится достоверность повествования - Светлые боги, обделывающие грязные делишки руками черных магов и пацифист Трогвар... Как сказал бы Станиславский - не верю.
И лишь в "Земле без радости" Николай Даниилович решает свою задачу. Поведение персонажей достаточно логично, а разницу между Светом и Тьмой трудно разглядеть даже с помощью микроскопа - и те и другие равно неприятны. Впрочем и здесь не обошлось без своей бочки дегтя - обилие фактических противоречий и размытость метафизики зачастую просто делают невозможным понять - а темный или светлый X, или это - вообще наведенная иллюзия. (Не смейтесь - там местный владыка Тьмы оказался фикцией...)
В общем - перумовская попытка построить систему в которой Свет и Тьма будут равноценны оказалась не слишком удачной... Но - она была, и является типичнейшим образцом своего жанра.
Гораздо более логичны и выверены произведения Лукъяненко - "Дверь во Тьму", "Осенние визиты" и "Ночной дозор". Это - очень разные произведения - с разным антуражем, разными героями, разными образами... Но самое главное в них сохраняется - равноценность Света и Тьмы и концепция, наиболее четко выраженная в "Двери во Тьму": "Да потому, что не вера делает нас, а мы - веру. Сражайся за тех, кого любишь... И если при этом ты на стороне Света - пусть гордится Свет.".
О Эру, сколько раз люди будут наступать на одни и те же грабли! Сколько раз уже это было - "Человек есть мера всех вещей", "Отбросим обветшавшую схоластику" и т.д. и т.п. А потом - костры и гильотины, трубы крематориев и колючая проволока концлагерей... Потому что, отказавшись от авторитетов и веря лишь себе, человек может оправдать любую подлость, любое зло.
Что мы и наблюдаем у наших авторов... И горят Светлые города, подложенные светлыми же, чтобы создать повод для войны... И Ночной дозор жертвует своими же, так же легко, как и Дневной... И вновь и вновь не задумываясь льют чужую кровь герои Перумова...
Интересно - а почему, все это? Ведь была же красивая, изящная, интуитивно понятная схема - есть Свет, идеалы которого добры, и потому его последователи тянутся к этим идеалам, становясь лучше... И есть Тьма - потворствующая худшему, что есть в человеческой душе... И потому приверженцы Света всегда будут добрее и чище приверженцев Тьмы (хотя всегда бывают отклонения от идеалов - у обеих сторон).
Ответ находим у того же Лукьяненко - в "Осенних визитах". В битве сходятся представители семи сил. Каких? Света, Тьмы, Силы, Власти, Развития, Знания и Творчества...
Вот и ответ на вопрос - просто в нашей стране, прошедшей семидесятилетний период государственного атеизма Свет и Тьма оказались оторваны от своей религиозной основы - и превратились в бездушные сухие абстракции... Свет у Толкиена - это и Знание, и Развитие, и Творчество. А Тьма - Разрушение, Искажение, Регресс.
Когда же наше атеистическое сознание отрывает Свет от полноты наполняющей его сущности, превращая его лишь в ярлык - Свет и Тьма действительно превращаются в равноценные и мало отличающиеся Силы.
Потому то и становится возможным противоестественный союз Света и Тьмы в "Осенних визитах". (Забавно - но подобную же коллизию мы находим и у Перумова в "Алмазный меч, деревянный меч" - когда эльфы и гоблины противостоят людям, не совместно правда, но расклад сил тем не менее весьма характерный...) И становятся не только возможными - но и вполне допустимыми такие действия Светлых, за которые в Средиземьи Толкиена их бы безоговорочно отнесли к темным...
Печально все это... Нет, я не спорю - каждый автор имеет право творить такой мир, какой хочет. Он может называть силы так, как его душе угодно и наделять их любыми атрибутами...
Вот только - у людей - нормальных людей, не эстетов вроде меня, понятия "Свет" и "Тьма" ассоциируются с вполне определенными понятиями - и потому произведения, подобные текстам Лукьяненко или Перумова способствуют распространению морального релятивизма...
А есть такая штука, как моральная ответственность автора за свои произведения...
|