Вильям Шекспир. Генрих IV (Часть первая). (Пер.П.А.Каншина) Трагедия в пяти действиях ---------------------------------------------------------------------------- Перевод с английского П. А. Каншина ББК 84.4 Англ. Ш41 М., ООО "Издательский Дом "Кристалл"", 2002 OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru ---------------------------------------------------------------------------- ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Король Генрих IV. Генрих, принц Уэльский | } сыновья короля. Джон, принц Ланкастерский | Граф Уэстморленд. Сэр Уолтер Блент. Томас Перси, граф Вустер. Генри Перси, граф Нортемберленд. Генри Перси, по прозванию Xотспер, его сын. Эдмонд Мортимер, граф Mapч. Ричард Скруп, архиепископ Йоркский. Арчибольд, граф Дуглас. Оуэн Глендаур. Сэр Ричард Вернон. Сэр Джон Фальстаф. Сэр Майкл, один из друзей архиепископа Йоркского. Пойнс. Гэдсхил. Пето. Бардольф, Леди Перси, жена Хотспера и сестра Мортимера. Леди Мортимер, дочь Глендаура и жена Мортимера. Мистрис Куикли, хозяйка таверны в Истчипе. Лорды, воины, шериф, погребщик, ключник, два извозчика, проезжие, слуги. Место действия - Англия. Начало XV века. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ СЦЕНА I Лондон. Комната во дворце. Входят король Генрих, Уэстморленд, сэр Уолтер Блент идругие. Король Генрих С душой, еще исполненной тревоги, И бледные от тяжких испытаний, Дадим вздохнуть запуганному миру На несколько мгновений; но едва лишь Дух перевесть успеет он, как тотчас Ему начать борьбу придется снова, Но не в родном краю. Нет, наша почва, Томимая мучительною жаждой, Засохших губ не смочит больше кровью Своих сынов; война не станет рвами Изборозжать родимых нив, а кони Цветов на них топтать уже не будут. Противники, что, словно метеоры На пасмурном, туманном небосклоне, Все одного строения и свойства, - Недавно так встречалися, враждебно Средь яростных междоусобных стычек И бешенных тех боен, где на брата Брат восставал, отныне станут стройно В одни ряды, пойдут одной дорогой, И более мы распрей не увидим Меж ближними, друзьями и родными. Клинок войны не станет больше ранить Хозяина, как нож, что плохо вложен Им был в ножн_ы_... Но мы, друзья, и вскоре, Намерены английские войска Вести с собой к гробнице отдаленной Спасителя и там бесстрашно биться Под знаменем святейшего креста. Из чрева матери мы все не с тем ли На белый свет явились, чтоб неверных Прогнать с земли, к которой прикасались Священные стопы Того, Кто, - вот уж Четырнадцать веков тому назад, - Был р_а_спят на кресте и мир греховный Тем искупил. Намерение наше, Однако, с год уже, как зародилось У нас в душе. Не подлежит сомненью, Что мы его когда-нибудь исполним; Но не за тем мы собрал_и_сь сегодня, Чтоб обсуждать его: однако, мне теперь же, Любезнейший кузен наш Уэстморленд, Хотелось бы услышать, чем в совете Решили вы ускорить исполненье Заветного намеренья? Уэстморленд Светлейший Нам государь, о том, как бы ускорить Поход - вопрос был жарко разбираем И многие уже статьи издержек Обсуждены, когда гонец вдруг прибыл Из княжества Уэльского, привезший Недобрые известия. Всех хуже Бесспорно то, которое вещает, Что Мортимер, из графства Герфорд, ведший Войска на бой с Глендауром, надеясь Тем усмирить крамольника, попался В плен к дикарю Уэльскому. Убитых До тысячи. Толпы уэльских женщин Над трупами безбожно так ругались, Увечья им такие наносили, Что говорить об этом, не краснея, Тем более рассказывать подробно, - Я, государь, считаю невозможным. Король Генрих И эта весть могла отсрочить сборы К святым местам? Уэстморленд Нет, государь светлейший. Не в ней одной все дело. Вместе с нею Не менее тревожные известья К нам с севера приходят. Вот что слышно: Меж Хотспером, - так молодого Перси Зовут все, - и Арч_и_больдом Дугл_а_сом, Прославленным и доблестным шотландцем, В день праздника Креста Святого, битва Произошла под Гольмедоном. Дело, - Судя о нем по силе перестрелки, - До крайности кровопролитно было. Так говорит, по крайней мере, вестник. Он в самую горячую минуту Сел на коня и ускакал, не зная, Каков исход остервенелой битвы. Король Генрих Напротив, друг испытанный и верный - Сэр Уолтер Блент, недавно соскочивший С коня и весь еще покрытый грязью, Нам сообщил отраднейшие вести. Граф Арчибольд разбит. Сэр Уолтер лично В сраженьи был и говорит, что видел, Как тысячи шотландцев и десятки Приверженцев высокородных графа, В своей крови купаясь, покрывали Всю Гольмедонскую равнину. Старший Сын Дугласа - граф Файфский, М_о_рдэк - И графы Ментит, Атол, Меррей, Ангус - У Хотспера в плену. Ну, разве это Не славный бой, не громкая победа? Что скажешь ты, кузен? Уэстморленд Скажу, что мог бы И принц такой победой похвалиться. Король Генрих Твои слова меня и огорчают, И вводят в грех. Завидно мне и больно, Что вдруг судьба такого сына лорду Нортемберленду дает, как Гарри Перси, Слывущего любимцем гордой славы И образцом суровым строгой чести, Тогда как я, чужой отрады зритель, Лишь обречен смотреть на то бесславье, На тот разврат, которыми пятнает Себя мой сын, мой юный Гарри... Боже, Когда бы мне наглядно доказали, Что мальчиков колдунья подменила - И вот _мой_ сын зовется Гарри Перси, А сын того - Плантагенетом!.. Хотспер Тогда моим бы сыном был, а Гарри Плантагенет - его!.. Однако, думать Я не хочу о нем!.. Кузен, что скажешь Однако ты о безрассудстве Перси? - Всех пленников забрав себе, на долю Нам одного он М_о_рдэка оставил! Уэстморленд Он поступил так по совету дяди: Был Вустер к вам всегда недружелюбен; Племянника теперь он подстрекает Противиться законному монарху. Король Генрих Да, так; но я зову его к ответу, А потому нам отложить придется На время наш поход в Святую Землю... Пускай совет во вторник соберется К нам в Виндзор. Так - иди уведомь лордов, А сам сюда скорее возвращайся. Поговорить с тобой о многом надо; Теперь же не могу: негодованье Мешает мне! Уэстморленд Все приказанья ваши Я в точности исполню, государь! (Уходят). СЦЕНА II Лондон. Дом принца Уэльского. Входят принц Генрих Уэльский и Фальстаф. Фальстаф Ну, Хел, будь другом, скажи, который теперь час? Принц Генрих У тебя от старого хереса, от спанья на лавках после обеда и от привычки расстегивать после ужина платье до того ожирел рассудок, что ты даже не в силах спросить о том, что тебе, действительно, хотелось бы знать. Какое тебе дело до того, который теперь час? Вот если бы вдруг оказалось, что часы - кружки с хересом, минуты - каплуны, маятники - длинные языки сводень, циферблаты - вывески непотребных домов, а само благотворное солнце - красивая и горячая девка в тафтяном платье огненного цвета, тогда мне стало бы понятно, куда ведет теперешний бесцельный твой вопрос. Фальстаф Вы, Хел, в самом деле начинаете понимать меня. Действительно, нам, охотникам за чужими кошельками, указателями времени гораздо чаще служат месяц или семь звезд Медведицы, чем белокурый Феб - "сей странствующий рыцарь". Вот, милый шутник, я и прошу тебя заранее: - когда взойдешь на престол... да хранит Господь твою милость... то есть, надо бы по-настоящему сказать: "твое величество", но я говорю - "милость" потому, что свыше ты ее никогда не дождешься. Принц Генрих Как никогда? Фальстаф Да так!.. Честное слово, не дождешься, даже и настолько, чтобы она могла служить прологом к закуске, состоящей из яйца и масла. Принц Генрих Хорошо... Что же потом?.. Говори, да только, пожалуйста, скорее к делу. Фальстаф Итак, милый забавник, когда будешь королем, не вели, чтобы нас почетных телохранителей ночи, ругали похитителями чужой собственности. Пусть нас зовут стражею Дианы, рыцарями мрака, любимцами месяца, пусть говорят, что мы поступаем, как следует порядочным людям, и это будет справедливо, потому что поступкам нашим, как и морем, правит целомудренная властительница наша - луна, под прикрытием которой мы и грабим. Принц Генрих Я с тобой совершенно согласен! Наше благоденствие, как и благоденствие всех тех, кто, как мы с тобой, состоит в подданстве у луны, подвергнуто приливам и отливам, потому что, как морем, так и нами управляет тоже луна. Вот тебе доказательство: кошелек с золотом, играючи добытый в понедельник вечером, во вторник утром тратится самым беспутным образом; добывается он с криком: "стой!", а проматывается с возгласами: "вина!". Иной раз, когда уровень моря понижается, отлив обнажает самую последнюю ступень лестницы, ведущей к подмосткам виселицы; а иногда, поднимаясь, доходит до самой ее вершины. Фальстаф Ей-богу, повеса, ты вполне прав... А не правда ли также, что моя трактирщица - превкусная бабенка? Принц Генрих Да, старый и вечный мой посетитель харчевен, она вкусна, как мед Гиблы. А кто слаще: она или желтая буйволовая куртка? Фальстаф Ах, ты, полоумный враль, это еще что такое? Что это ты за шпильки мне подпускаешь? Какое мне дело до буйволовых курток? Принц Генрих Ну, а мне какое дело до твоей харчевницы? Фальстаф Не сам ли ты несчетное число раз звал ее, чтоб сводить какие-то счеты?! Принц Генрих А звал ли я тебя хоть когда-нибудь, чтобы по этим счетам вносить твою часть? Фальстаф Нет, ты всегда сам рассчитывался; эту честь надо тебе отдать. Принц Генрих Так было здесь да и во всех других местах, когда позволяли средства; когда же они не позволяли, я пускал в ход свой личный кредит. Фальстаф Ну, на своем тощем личном кредите ты далеко бы не уехал, если бы все не считали тебя наследником престола. Скажи мне, однако, забавник мой любезный: когда ты будешь королем, виселицы в Англии станут процветать по-прежнему? А бодрость и смелость духа по-прежнему будут в загоне, благодаря удилам старого шута, именуемого законом?.. Нет, когда будешь королем, воров не вешай никогда. Принц Генрих Сам не стану; вешать их тогда будешь ты. Фальстаф В само деле? Что ж, это не дурно!.. Из меня выйдет редкостный судья! Принц Генрих Едва ли. Ты меня не понял. Я сказал, что ты будешь вешать воров, следовательно, из тебя выйдет не судья, а разве редкостный палач. Фальстаф Пожалуй, и палач! Я против этого, Хел, ничего особенного не имею. В известной степени такая должность подходит к моим вкусам. Во всяком случае оно лучше, чем бесконечное стояние навытяжку в дворцовых передних. Принц Генрих Тебе уж и подачек незачем выпрашивать будет? Фальстаф Зачем выпрашивать? У меня у самого тогда всего много будет, начиная с платья, так как у палача все шкафы полны платья после повешенных... Однако, черт возьми! - я сегодня так же печален, как старый кот или медведь на привязи. Принц Генрих Скажи лучше, как одряхлевший лев или поющая лютня влюбленного. Фальстаф Нет, скорее, как жужжание линкольнширской волынки. Принц Генрих А почему ж не так, как заяц или как мрачный Мурский ров? Фальстаф У тебя вечно самые неприятные шутки и сравнения, и ты бесспорно самый мошеннически изобретательный и самый прелестный из всех принцев на свете! Но, пожалуйста, Хел, перестань надоедать мне всякими пустяками! Нам обоим надо было бы от души благодарить Бога, если бы существовало такое место, где можно бы купить себе доброе имя. На днях еще один старик - лорд из королевского Совета поймал меня на улице да и стал ругать из-за тебя! Впрочем, я на него никакого внимания не обратил, хотя говорил он очень умно. Да, я все-таки не стал слушать его, хотя слова его дышали мудростью... к тому же еще на улице. Принц Генрих И хорошо сделал, так как известно, что "мудрость кричит на улице, и никто ее слушать не хочет". Фальстаф Фу, какая богохульная ссылка! У тебя на это особенная способность. Ты в состоянии развратить даже праведника. Возьмем хоть меня: ты своим примером сделал мне много зла... Да простит тебя за это Создатель, потому что пока я не познакомился с тобою, я не знал ровно ничего дурного; а теперь, - если уже говорить правду, - я не лучше самых отъявленных распутников... Нет, надо бросить такой образ жизни, и, - клянусь Богом, - я брошу его! подлецом буду, если не брошу! Душу свою я не намерен губить ни за одного принца во всем крещеном мире. Принц Генрих Слушай, Джон! - где бы нам завтра денег достать? Фальстаф Где знаешь, друг мой! Если тебе для этого нужна будет моя помощь, я в ней тебе не откажу... подлецом буду, если откажу! Смейся тогда надо мной, сколько угодно! Принц Генрих Хорошо, однако, раскаяние! - от набожности он прямо переходит к тасканию кошельков из чужих карманов. Вдали показывается Пойнс. Фальстаф Что же делать, если это мое призвание, Хел? Разве грех трудиться в том направлении, куда влечет призвание?.. А! Пойнс! Теперь мы узнаем, есть ли у Гэдсхила какой-нибудь план в голове? О, если бы людям мзда воздавалась по личным их качествам, то для Гэдсхила самая жаркая дыра в аду была бы слушком еще прохладна, так как он самый отъявленный и могучий грабитель, когда-либо кричавший "стой!" на большой дороге. Принц Генрих Здравствуй, Нэд. Пойнс Здравствуйте, дорогой Хел. О чем толкует господин Укор Совести или что проповедует сэр Джон - Подслащенное винцо? Скажи, Джек, как поладили вы с дьяволом насчет твоей души? Ты ее, ведь, продал ему в Великую Пятницу за кружку мадеры да за лодыжку холодного каплуна. Принц Генрих Сэр Джон сдержит данное слово и в долгу у дьявола не останется. К тому же он не захочет противоречить поговорке, гласящей, будто "чертову добру не миновать рук своего хозяина". Пойнс Вот из-за того, что ты сдержишь слово, данное дьяволу, душа твоя и попадет в ад. Принц Генрих А в обратном случае, то есть, если бы он не сдержал данного слова, душа его за это попала бы туда же. Пойнс Довольно об этом... Знайте, дети мои, что завтра пораньше, - так, часов около четырех утра, - надо быть у Гэдсхилова перекрестка. В Кентербери отправляются богомольцы с богатыми дарами, а в Лондон едут торговцы с туго набитыми кошельками. У меня для всех вас приготовлены забрала, а у вас самих есть лошади. Гэдсхил ночует сегодня в Рочестере, а я на завтрашний вечер уже заказал ужин в Истчипе. Обделать это дело можно так же безопасно, как лежать в постели. Согласитесь отправиться туда, и я ваши кошельки наполню деньгами; не согласитесь - сидите себе дома и будьте повешены! Фальстаф Слушай ты, Эдвард! Если я не отправлюсь туда, а останусь дома, то непременно повешу тебя за то, что ты туда отправился. Пойнс Да неужели, жирняй?! Фальстаф Ты поедешь, Хел? Принц Генрих Как, мне - грабить на больших дорогах? Мне - сделаться разбойником? Нет, слуга покорный! Фальстаф Нет в тебе ни честности, ни мужества, ни духа товарищества, и не королевской ты крови, если не можешь друзьям добыть шиллингов по десяти на брата! Принц Генрих Ладно, куда ни шло: раз в жизни сделаю глупость! Фальстаф Отлично сказано, Хел! Право, отлично! Принц Генрих То есть, будь что будет, а я останусь дома. Фальстаф Если так, взойди только на престол... я тотчас же от тебя отшатнусь. Принц Генрих Мне все равно. Пойнс Пожалуйста, сэр Джон, оставь нас наедине с принцем. Я представлю ему такие убедительные доводы, что он непременно пойдет завтра с нами. Фальстаф Ладно! Да пошлет вам Небо... Тебе, Пойнс, умение убеждать, а ему - уши, умеющие слушать, так чтобы все сказанное тобою имело силу воодушевлять, а все услышанное им до того имело бы вид правды, что настоящий принц, ради развлечения, согласился бы превратиться в подложного грабителя. Это необходимо потому, что все мелкие и жалкие проделки нашего времени сильно нуждаются в покровительстве. Принц Генрих Прощай прошлогодняя весна! прощай, бабье лето! Фальстаф уходит. Пойнс Добрый, милый, прелестный принц, поедемте завтра со мною! Хочется мне сыграть шутку, да одному задуманного не исполнить. Фальстаф, Бардольф, Пето и Гэдсхил оберут намеченных нами торговцев и пилигримов, но ни вас, ни меня там не будет. Едва же те четверо успеют захватить добычу, как налетим мы с вами, и снимите с плеч эту голову, если вся добыча не достанется нам. Принц Генрих Как же мы отделимся от них дорогой? Пойнс Очень просто: назначим им место, где встретиться, а сами поедем или ранее их, или позже, так что легко окажется не быть на свидании в означенную минуту. Тогда они без нас приступят к делу и едва покончат его, как мы нападем на них. Принц Генрих Положим, так! но, ведь, им не трудно будет узнать нас по лошадям, по одежде и по другим приметам. Пойнс Как им узнать? Лошадей наших я привяжу в лесу, и они их не увидят; забрала наши мы переменим; что же касается одежды, то у меня на этот случай приготовлены клеенчатые плащи, которые совсем закроют наше платье. Принц Генрих Боюсь, что двоим трудно будет справиться с четырьмя. Пойнс Справимся! Во-первых, двое из них известны мне за самых отъявленных трусов, вечно готовых показать неприятелю спину; потом, если третий станет сопротивляться долее двух первых, то я навсегда готов отказаться от права носить оружие. Вся прелесть этой шутки будет заключаться в том невообразимом вздоре, который толстый наш Фальстаф станет молоть нам за ужином, уверяя, будто ему одному пришлось бороться с тремя десятками противников; станет он также описывать те неслыханные удары, которые ему, доведенному до крайности, пришлось наносить неприятелю. В разоблачении же этой лжи и будет заключаться главный эффект нашей шутки. Принц Генрих Хорошо, я отправлюсь с тобою. Приготовь все, что нужно, а вечером приходи за мною в Истчип, где я ужинаю сегодня. Прощай. Пойнс Прощайте, милорд. (Уходит). Принц Генрих Я знаю вас, но связи не порву С привычками беспутной жизни вашей. Благой пример беру я в этом с солнца, Что облакам ничтожным, полным разных Удушливых и вредный испарений, До времени спокойно дозволяет Скрывать красу и блеск свой от вселенной. Но день придет, когда, необходимость Сознав облить лучами снова землю, Оно, прорвав туманные покровы, Что свет его собою застилали, Вновь явится на небе в новом блеске. Когда б весь год бессменно состоял Из праздников одних, веселье было б Скучней самой работы; если ж редко Даются нам они, их с нетерпеньем И радостью мы ждем, как все, что в жизни Является лишь исключеньем. Так же И я: порвав с былой порочной жизнью И вдруг сдержав все то, чего не думал И обещать, я окажусь тем лучше, Чем прежние поступки были хуже. Металл светлей блестит на темном грунте: Тем ярче и мое перерожденье Блеснет, чем грунт прошедшего темнее, А потому внимание возбудит Оно к себе сильней, чем добродетель, Которая вовеки не грешила. Итак, себе на пользу обращу я Все прошлое, явясь преображенным, Когда того никто не ожидал. (Уходит). СЦЕНА III Лондон. Комната во дворце. Входят король Генрих, Нортемберленд, Вустер, Хотспер,сэр Уолтер Блент и другие. Король Генрих О, кровь моя, была поныне слишком Ты холодна, когда, не возмущаясь, Могла сносить подобные обиды. (Царедворцам.) Вы ж поняли мой нрав и нагло стали Употреблять во зло мое терпенье. Но помните: на будущее время, Высокому лишь сану повинуясь, Намерен быть могучим я и грозным. Да, ласковей елея, мягче пуха Я с вами был, за то и уваженья Лишился я того, что в гордом сердце Одна рождать умеет только гордость. Вустер Нет, Государь, не заслужил, конечно, Наш род таких угроз от царской власти - Той власти, чье величие он создал Своей рукой. Нортемберленд Милорд... Король Генрих Лорд Вустер, Прошу я вас отсюда удалиться: У вас в глазах горит огонь крамолы... Сэр, грозный вид ваш слишком смел и дерзок, А царское величье не допустит, Чтоб перед ним вассал смел хмурить брови. Избавить нас теперь же вы свободны От своего присутствия. Когда же Окажется, что нам необходимы Совет ваш или помощь, мы сейчас же Вас позовем. (Вустер уходит. Король обращается к Нортемберленду.) Намеревались что-то Вы, кажется, сказать? Нортемберленд Так точно, добрый Наш государь. На приказанье ваше Тех пленников, которых сын мой Гарри Недавно взял на Гольмедонском поле, - Всех выдать вам, ответ далеко не был Настолько груб и непреклонно резок, Как передать его вам постарались. Итак, виной тут зависть и коварство, А не мой сын. Хотспер Не отвечал отказам На ваше я желанье получить Тех пленников. Но помню, после битвы, Когда, едва переводя дыханье, Измученный и крайним утомленьем, И яростью, стоял я, опираясь На обнаженный меч, ко мне подходит Какой-то лорд, опрятный, разодетый И свежий, как жених. Был подбородок Его так чист и гладок, как поляна, Которую сегодня лишь скосили, Духами ж он пропитан был так сильно, Как продавец товаров благовонных. В руке держал он ящичек душистый: Его, смеясь и весело болтая, Он подносил к ноздрям ежеминутно, Покуда нос, духами раздраженный, Не начинал чихать... Когда ж убитых В сражении солдаты убирали И с трупами порою проходили Вблизи от нас, нарядный лорд ругал их Невежами и дурнями за то, Что меж его сиятельством и ветром Те с ношею своею проходили. А, между тем, он языком придворным, Как женщина, все продолжал болтать И задавать вопрос мне за вопросом. Вот тут-то он потребовал, должно быть, Чтоб вашему величеству всех пленных Я уступил. Мучительно страдая От тяжких ран и от потери крови, Измученный нелепой болтовнею Безмозглого разряженного франта, Не помню, что ему нетерпеливо Ответил я: отдам ли вам я пленных, Иль не отдам?.. Такое раздраженье, Мне кажется, понятно: я бесился От болтовни его женоподобной Про битвы, про оружие и раны. Он, например, твердил, что спермацет - Вернейшее лекарство от ушибов, И очень жаль, - да, жаль на самом деле, - Что из земли безвредной добывают Такую дрянь, как подлая селитра, Которая трусливо загубила Немалое количество красивых И рослых молодцов; что, если б только Не мерзкое ружье, и сам он был бы Воителем. На болтовню пустую Я отвечал уклончиво, как это Уж вашему величеству известно. Теперь молю вас, государь, не дайте Стать лживому доносу между вашим Величеством и верностью моей. Блент Добрейший наш монарх, в соображенье Приняв ответ и объясненья Перси, А также то, _кому_ он так ответил, _Когда_ и _где_ - я думаю, что лучше Его слова совсем предать забвенью, Тем более, что сам от них сегодня Отрекся он. Итак, да не послужит Ему во вред прошедшая ошибка. Король Генрих Но пленников он выдать не иначе Согласен, как с условьем непременным, Чтоб Мортимер, его безумный шурин, Был тотчас выкуплен на наши средства. Нет, нет! Граф Марч один во всем виновен: Пожертвовал он добровольно жизнью Всех, кто за ним на бой шел с окаянным Глендауром, с кудесником могучим, На дочери которого, как слышно. Недавно он женился. За спасенье Изменников неужто нам платиться Своей казной и поощрять измену, Вступаясь за вассалов, безрассудно Самих себя к погибели приведших? Пусть Мортимер средь уэльских гор бесплодных Хоть с голода умрет! - Врагом же личным Я всякого сочту, кто б даже пенни Решился у меня просить за выкуп Крамольника! Хотспер Кто? Мортимер - крамольник? Нет, государь светлейший, если даже Он и отпал от вас, всему виною Случайности войны. Об этом громко Кричат его зияющие раны. Да, славные те раны, что так храбро Он получил, когда в единоборство На берегу красавицы Сиверньи Дерзнул вступить все с тем же беспощадным Чудовищным Гленд_а_уром. Бой три раза, С взаимного согласья, прерывали Противники и трижды пили воду Из той реки, испуганной кровавым Их видом и бежавшей торопливо Меж берегов, осокою поросших, Как бы укрыть желая, в страхе, гриву Волнистую свою на дне русла, Куда текли потоки теплой крови Из тяжких ран великих двух борцов. Нет, ранами подобными едва ли Когда-либо крамола прикрывалась, И Мортимер прямой и благородный Их получать не стал бы добровольно: Так обвинять его в крамоле - то же, Что клеветать. Король Генрих Нет, на него неправду Не я взношу, а ты! В единоборство Он никогда с Гленд_а_уром не вступал; И эта ложь такая же, как если б Он уверял, что с дьяволом сражался. Не стыдно ли тебе?! - и более не слова Я не хочу о М_о_ртимере слышать. Пришли скорей мне пленников, иначе И я приму такие меры, Перси, Что ты едва ль останешься доволен. Нортемберленд, отсюда удалиться Свободны вы, и сын ваш точно так же... Пришлите же мне пленных непременно, Иль обо мне услышите вы скоро. Уходят. За ними Блент и другие придворные. Хотспер Когда б сюда хоть сам явился дьявол Их требовать, - я все же их не выдам! За королем я побегу и то же Ему скажу!... Пускай потом отвечу Хоть головой, но облегчу я сердце. Нортемберленд Не пьян ли ты от гнева?... Стой!.. Послушай, Сюда идет твой дядя. (Вустер возвращается.) Хотспер Запрещает Он говорить о М_о_ртимере!... Как бы Не так! О нем не только стану громко Я говорить, но и - клянусь душою! - Примкну к нему!.. Я всею кровью сердца Пожертвую, пролив ее по капле; Я пыль смочу той влагой драгоценной, - Но Мортимер, которого так злобно Все топчат в грязь, клянусь я, станет выше, Чем сам король, хитрец неблагодарный И до костей прогнивший Болингброк! Нортемберленд Брат Вустер, твой племянник обезумел; До этого король его довел. Вустер Что, по моем уходе, здесь случилось И вызвало такую в нем горячность? Хотспер При имени одном лишь Мортимера Он побледнел и, задрожав от злости, Взглянул в лицо мне так свирепо, словно Хотел убить меня тем грозным взглядом. Вустер За это я его не осуждаю: Ведь, Мортимер, как уверяют, признан Был Ричардом покойным самым близким Наследником престола. Нортемберленд Это правда. Я лично был свидетелем признанья. Произошло оно как раз в то время, Когда король несчастный (да простится Нам то, в чем мы пред ним виновны были!) В Ирландию с войсками отправлялся. И вдруг назад поспешно так вернулся, Чтоб, потеряв сперва корону, вскоре Пасть от руки убийцы. Вустер В том убийстве Широкие уста молвы поныне Обоих нас с тобою обвиняют И за него поносят беспощадно. Хотспер Постойте! - Вы сказали, что сам Ричард Провозгласил наследником престола Не Генриха, а Мортимера? Нортемберленд Правда! Своими я ушами это слышал. Хотспер О, если так, не стану осуждать Я короля за то, что он желает, Чтоб Мортимер в горах бесплодных умер От голода. Но неужель возможно, Чтоб вы-то, вы, надевшие корону На голову дрянного человека, Забывшего все то, чем вам обязан, Из-за него остались навсегда С клеймом стыда и с обвиненьем в гнусном И варварском убийстве? Неужели Переносить согласны вы презренье И целый мир проклятий, оставаясь В глазах людей пособниками казни Иль низшими орудьями ее, Как лестница, веревки... или даже Стяжать себе названье палачей? Простите мне, что, объяснить желая Наглядно вам, какое положенье Вы заняли при хитром короле, Так низменно я ч_е_рпаю сравненья; Но неужель - о, стыд! - ив наше время, И для времен грядущих летописцы - Все подтвердят, что оба вы - потомки Могучего и доблестного рода - Стоять горой решились за неправду, Когда (прости Создатель вас!) низвергли Вы Ричарда и, вырвав с корнем розу, Взамен ее такой дрянной терновник, Как Болингброк прогнивший, насадили? Ужель еще - о, верх позора! - скажут, Что вас отверг, прогнал и одурачил Тот, за кого весь этот стыд решились Вы перенесть? Нет, нет! еще есть время Все искупить и, смыв клеймо убийства, Вновь приобресть былое уваженье. Для этого лишь ст_о_ит за насмешки За гордое презренье отомстить Тому, кто лишь о том мечтает, как бы Вам вашею ж погибелью воздать За все, чем был он прежде вам обязан. Вот потому я говорю... Вустер Нет, будет! - Довольно слов твоих. Теперь раскрою Я пред тобой таинственную книгу И из нее прочту тебе страничку. Догадлив ты и, несмотря на ярость, Сейчас поймешь, что дело тут идет О темном и опасном предприятьи; Что чрез поток ревущий перебраться По тонкому копью едва ль не легче, Чем довести то дело до конца. Хотспер А раз попав в поток, прощайте: надо Тонуть иль плыть. Беда не велика, Что к западу направится опасность С востока: ей навстречу попадется Идущая на север с юга честь... Пусть борются!... Сильней в нас кровь волнует Борьба со львом, чем с робким зайцем. Нортемберленд Жажда Опасностей и подвигов блестящих Доходит в нем до безрассудства. Хотспер Небом Клянусь, что я готов до бледнолицей Луны вспрыгн_у_ть, чтоб светлый облик чести С нее сорвать иль погрузиться в море На глубине такой, что даже лотом До дна ее никто на доставал, И вытащить оттуда честь святую, Которая в той гл_у_би утонула. Да, я на все готов, лишь только б слава За подвиг мой досталась мне всецело: Не надо мне и славы, если б ею С соперником пришлось мне поделиться! Вустер Он думает о призраках бесплотных, А не о том, что требует вниманья... Но удели хотя бы две минуты Внимания и мне. Хотспер О, пощадите! Вустер Насчет же тех шотландцев благородных, Которых ты взял в плен... Хотспер Я всех оставлю Их у себя. Ни одного не выдам Ему, хотя б от этого спасенье Его души зависело. Да, если Хоть одного я выдам, пусть отсохнет Моя рука! Вустер Ты только горячишься, А слов моих не слушаешь... Положим, Ты пленников не дашь ему... Хотспер Конечно, Ни одного не дам!.. Не хочет слушать О выкупе он Мортимера... даже И говорить об этом запрещает, Но я его застигну в ту минуту, Когда он спит и тут над самым ухом Вдруг прокричу ему я: "Мортимер!" Я обучу скворца, чтоб только слово Он "Мортимер" умел произносить, И подарю ученую ту птицу Я королю: пусть слушает и злится! Вустер Но выслушай хоть слово! Хотспер Да, отныне - Клянусь! - одним моим стараньем будет Колоть и злить нещадно Болингброка; Что ж до его наследника, - не худо б Подлить ему отравы в кружку эля... Но, впрочем, сам отец его не любит И был бы рад, что с ним беда случилась... Вустер Прощай пока, племянник; к разговору ж Я возвращусь, когда ты будешь больше Располож_е_н внимать моим словам. Нортемберленд Я не могу понять, какая муха Ужалила тебя. От нетерпенья Ты одурел и, словно баба, слушать Лишь одного себя желаешь. Хотспер Правда! Но, видите, когда я слышу имя Лукавого проныры Болингброка, Я весь дрожу, как будто бы исс_е_чен Крапивою, терновником колючим Иль изъязвлен я роем муравьев!.. Припомните, при Ричарде покойном... То место... Как оно зовется? - впрочем, Не все ль равно!... то было в Глостершире, Где пребывал в то время герцог Йоркский, - Совсем дурак... Он Генриху был дядя. Колено там впервые преклонил я Пред хитрою улыбкой Болингброка, Когда назад из Ревинспорга с ним Вы прибыли... Нортемберленд В то время в замок Борклей. Хотспер Да, именно. С какой медовой речью, - Трусливый пес, - ко мне он обращался! Он говорил: "Лишь вырасти дай счастью, Что до сих пор в младенчестве!" иль: "Милый Мой Гарри!" иль еще: "Кузен любезный!.." Побрал бы черт подобных сладкопевцев, - Прости мне Бог!.. Теперь, добрейший дядя, Окончил я и слушать вас готов. Вустер Нет, если ты не кончил, мы, пожалуй, И подождем, когда совсем ты кончишь. Хотспер Клянусь я вам, что кончил! Вустер Если так, Вернусь я вновь к твоим шотландцам пленным; Без выкупа скорей дай всем свободу; Сын Дугласа ж пускай тебе послужит Единственным пособником, чтоб войско В Шотландии набрать. Причин немало Мне думать, что не будет это трудно; А почему? - я изложу в письме. (Нортемберленду). Милорд, пока ваш сын займется делом В Шотландии, вы сами постарайтесь В доверие войти, - но похитрее, - К милейшему прелату... Вам известно, Что тот прелат - архиепископ... Нортемберленд Йоркский, Не так ли? Вустер Да. От тяжкого удара Такого, как ужасная смерть брата, Что в Бр_и_столе недавно был казнен, Он до сих пор оправиться не может... Я говорить гадательно не стал бы, И то, о чем я речь веду, - насколько Известно мне, - давно уж замышлялось; Теперь оно, по долгом обсужденьи, Улажено и решено. Лишь случай Необходим ему теперь, чтоб вспыхнуть... Хотспер Я чувствую, в чем дело и заране Ему успех полнейший предрекаю. Нортемберленд Со смычки ты спускаешь свору прежде, Чем поднят зверь. Хотспер Тот план, наверно, честен; Иначе быть не может!.. С Мортимером Шотландские и йорские войска Войдут в союз. Вустер Конечно. Хотспер Превосходно Придумано! Вустер Но надо поскорее Нам действовать. Есть важные причины Для этого: чтоб голову от плахи Спасти, поднять ее должны мы выше. Король забыть не может, как бы скромно Пред ним мы не держались, что поныне Он наш должник, и до тех пор, конечно, Все будет в нас он видеть недовольных, Пока совсем не разочтется с нами. И вот уже начало той расплаты: Мы лишены его расположенья! Хотспер Да, это так, но отомстить должны мы Ему за все! Вустер Прощай пока, племянник!.. Лишь не спеши, а следуй указаньям, Которые из писем ты узнаешь. Как только план созреет, - а надеюсь, Что долго ждать нам не придется, лично Отправлюсь я на совещанье с братом Твоей жены, как и с самим Глендауром; Ты ж с Дугласом и с войском подоспеешь, - Куда и как? - тебе укажут письма, - Чтоб нам помочь забрать в свои же руки Ту будущность, что до сих пор покрыта Таинственной завесой. Нортемберленд До свиданья, Брат милый мой. Надеюсь я, что полный Успех нас ждет. Хотспер Прощай, любезный дядя. Летите же часы до вожделенной Поры, когда, увенчанные славой, Пожнем плоды мы той войны кровавой. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ СЦЕНА I Постоялый двор в Рочестере. Входит извозчик; в руках у него фонарь. 1-й извозчик Эй, кто там?... Хочу быть повешенным, если теперь нет уже четырех часов утра: Медведица как раз над новой трубой светит, а лошадь моя до сих пор не навьючена. Эй, конюх! Конюх (за сценой) Иду, иду! 1-й извозчик Пожалуйста, Том, выколоти седло на Кете, да положи под луку клочок шерсти, а то бедное животное беспрестанно себе загривок в кровь растирает. Входит другой извозчик. 2-й извозчик Ну, их всех к черту! - Горох и бобы у них совсем подмоченные, а от этого, - известно, - в бедной скотине черви заводятся. Тут в доме все вверх дном идет с тех пор, как умер конюх Робин. 1-й извозчик Да, бедный малый ни одного дня покоя не знал с тех пор, как овес вздорожал. Это-то и свело его в могилу. 2-й извозчик А насчет блох, то, кажется, на всей Лондонской дороге сквернее этого постоялого двора не найдешь. Все тело у меня в пятнах, как у линя. 1-й извозчик Что линь?! - Святой литургией клянусь, что ни одного короля христианского царства блохи не кусали так, как сегодня меня после первых петухов. 2-й извозчик А все оттого, что они горшка под кровать не ставят; поневоле приходится облегчаться в камин, а от мочи блохи, словно гольцы, плодятся. 1-й извозчик Эй, конюх! Иди сюда, висельник! - Иди же, говорят тебе! 2-й извозчик У меня с собою окорок ветчины да два корня инбиря; их, - шутка сказать, - надо в самый Черинг-Крос доставить. 1-й извозчик Ах, черт возьми! индюшки-то у меня в корзинах совсем с голоду околевают!... Эй, ты, конюх! - напади на тебя язва моровая! - неужто у тебя во лбу глаз нет?... Не слышишь ты, что ли? Будь я подлец, если разбить тебе башку не такое же милое дело, как выпивка!... Что ж ты не идешь, висельник? Совести, видно, в тебе ни на волос нет! Входит Гэдсхил. Гэдсхил (извозчику) Не знаешь ли, который теперь час? 1-й извозчик Часа два, я думаю, будет. Гэдсхил Одолжи мне на минутку фонарь. Мне надо на своего мерина взглянуть. Он там, на конюшне, стоит. 1-й извозчик Как бы не так! Знаю я штуку, которая двух таких-то стоит. Гэдсхил (другому извозчику) Ну, одолжи, пожалуйста, хоть ты. 2-й извозчик Да, завтра... Или сам угадай, когда... Нет, пусть прежде тебя повесят, а там я, пожалуй, и фонарь тебе дам. Гэдсхил К какому времени думаешь ты быть в Лондоне? 2-й извозчик Будь покоен: приеду я туда достаточно рано, чтобы еще при свечах спать лечь: за это я могу поручиться... Пойдем, сосед Могс, надо господ будить... Они все вместе ехать хотят, потому что поклажи у них много. Извозчики уходят. Гэдсхил Эй, кто там есть? Слуга (за сценой) Сейчас-сейчас, как говорит некий грабитель на большой дороге. Гэдсхил Почему же именно грабитель на большой дороге, а не трактирный слуга? Между нами вся разница заключается в том разве, что одного можно назвать учредителем, а другого исполнителем. Вашей братии принадлежит план действия, которое исполняют другие. Входит трактирный слуга. Слуга Здравствуйте, мистер Гэдсхил. То, что я говорил вам вчера вечером, справедливо и сегодня. Какой-то землевладелец из Кентских степей привез с собою триста марок золотом. Я сам слышал, как он за ужином рассказывал об этом одному из своих спутников, служащему, должно быть, в счетной палате; у этого тоже с собою пропасть, Бог знает какой, поклажи. Они уже проснулись и спрашивают масла и яиц... Они скоро отправятся в дорогу. Гэдсхил Ну, ручаюсь тебе головой, что на этой дороге им не миновать чертовых прислужников. Слуга На что мне твоя голова? Береги ее лучше для палача. Ведь, я знаю: ты искренно поклоняешься старому Нику... {"Старый Ник" - простонародное название дьявола.} то есть, насколько способен к преклонению человек, ни во что не верующий. Гэдсхил Что ты мне про палача толкуешь?... Повесить меня не легко, а если это когда-нибудь и случится, то повесят не одного, а в компании со ста- рым сэром Джоном... ну, а его никак нельзя назвать легковесным. Ты словно не знаешь, что есть еще и другие Троянцы, которые, забавы ради, делают честь нашему ремеслу. Начни кто-нибудь поближе присматриваться к нашим делам, эти Троянцы тотчас же все уладят для того, чтобы оградить самих же себя... Я действую за одно не с голью перекатною, не с шестипенсовыми убийцами, наносящими удары дубинами, не с полоумными, усатыми и багроворожими пьяницами, а с людьми, любящими тишину, людьми высокорожденными, с бургомистрами и крупными собственниками, с людьми содержанными, всегда более расположенными наносить удар, чем разговаривать, разговаривать, чем пить, а пить, чем молиться. А, впрочем, я вздор говорю... Это не совсем так: они поминутно возносят молитвы к своей заступнице - общественной казне... или они менее молятся ей, чем ее обирают... Они выезжают на ней, даже топчат ее ногами, как старую обувь. Слуга Как! для них общественная казна то же, что старая обувь? Но выдержит ли эта обувь ту грязь, в которой они тончатся? Гэдсхил Конечно, выдержит: ведь ее постоянно чистит само правосудие. Мы грабим с такой же безопасностью, как будто у нас в кармане есть папоротниковый цветок, делающий нас невидимыми. Слуга А мне кажется, что вы невидимы, скорее, благодаря темноте, чем папоротникову цвету. Гэдсхил Давай сюда руку! Ты получишь часть нашей добычи. Говорю тебе это, как честный человек. Слуга Нет, лучше обещайте мне это не как честный человек, а как поддельный разбойник. Гэдсхил Ну, будет! Слово homo одинаково принадлежит всем людям без исключения. Скажи конюху, чтобы он седлал моего мерина, стоящего в конюшне. Прощай пока, грязный плут. (Уходят.) СЦЕНА II Большая дорога близ Гэдсхила. Входят принц Генрих и Пойнс; Бардольф и Пето стоят вдали. Xотспер Пойдемте, спрячемся поскорей! Я увел лошадь у Фальстафа, и его теперь коробит от злости, словно накрахмаленный бархат. Принц Генрих Пожалуй, спрячемся. (Прячется за кусты; входит Фальстаф.) Фальстаф Принц, Пойнс! Висельник Пойнс! Принц Генрих (выходя из-за кустов) Молчи, ожиревшая печень! Из-за чего поднимаешь ты такой крик? Фальстаф Где Пойнс, Хел? Принц Генрих Он отправился на вершину пригорка. Я сейчас позову его. (Прячется.) Фальстаф Ну, то, что я постоянно занимаюсь грабежом в сообществе с этим вором, до добра меня не доведет. Негодяй увел мою лошадь, и черт знает, куда он ее привязал!.. Пройди я пешком еще хоть четыре шага, у меня непременно захватит дух... Как бы там ни было, а я могу надеяться умереть собственною своею смертью, если избегну виселицы за то, что убью этого мошенника... Вот уже целых двадцать два года, как я ежечасно, ежеминутно даю клятвы не вступать с ним более в компанию, а все-таки вступаю, словно околдованный... Будь я повешен, если он, негодяй, не опоил меня приворотным зельем! Чем иным мог он так сильно привязать меня к себе?... Да, я опоен зельем; это верно!.. Пойнс!.. Хел!.. Напади на обоих вас язва моровая!.. Бардольф! Пето! Умри я с голоду, если ступлю хоть один шаг далее... Гораздо лучше бросить этих негодяев и сделаться порядочным человеком. Будь я самым последним холопом, когда-либо пережевывавшим зубами пищу, если это неправда! Каких-нибудь восемь ярдов, которые я должен пройти пешком, для меня то же, что для другого целых семьдесят миль... а это им, бессердечным моим мерзавцам-спутникам, к несчастию, слишком хорошо известно!... Черт с ним - с этим проклятым ремеслом, если сами грабители не могут честно поступать друг с другом. (Свистит). Фью-ю-ю! Эх, напади на вас язва моровая!... Отдайте мне мою лошадь, мошенники! Отдайте мне ее или будьте повешены! (За сценой раздается свист.) Принц Генрих (выходя из-за кустов) Тише, ты, жирная требуха! Ложись и, припав ухом к земле, постарайся, если можешь, расслышать, едут ли наши путешественники? Фальстаф Положим, лечь-то я лягу, но у вас-то есть ли рычаги, чтоб поднять и снова поставить меня на ноги? Сам я - черт возьми! - не стану так утруждать свое тело, даже за все то золото, которое хранится в мошне у твоего отца... Что за охота вам припала поднимать меня на смех? Принц Генрих Врешь! никто тебя ни на что не поднимает; тебя, напротив, только спустили с лошади. Фальстаф Пожалуйста, милейший мой принц Хел, добрейший сын нашего короля, помоги мне отыскать лошадь! Принц Генрих Ах, ты, мошенник! Конюх я твой, что ли? Фальстаф Удавись на собственной той подвязке, которую ты носишь в качестве наследника престола. Если я попадусь, то несдобровать и тебе... Пусть кружка с хересом послужит мне отравой, если на всех вас не сложат пасквильных песен и не станут распевать их на всех перекрестах, положив на самую непристойную музыку. Я терпеть не могу, если шутка заходит так далеко... особливо пешком. Входит Гэдсхил. Гэдсхил Стой! Фальстаф Я и так стою, хотя и против воли. Пойнс А! это наш легавый пес; я узнаю его по лаю. Выходит из-за кустов с Бардольфом и Пето. Бардольф Что нового? Гэдсхил Становитесь на места... Скорее становитесь! Надевайте маски... Королевские деньги спускаются с горы по пути в королевскую казну. Фальстаф Врешь ты, мошенник: они на пути в королевскую харчевню. Гэдсхил Денег столько, что ими нас всех можно озолотить. Фальстаф Не озолотить ими, а повесить за них. Принц Генрих Вы четверо остановите их на середине ущелья, а я и Нэд Пойнс станем еще немного пониже. Если они уйдут от вас, то попадут в руки к нам. Пето А много их? Гэдсхил Человек восемь или десять. Фальстаф Ну, если так, пожалуй, они еще нас ограбят! Принц Генрих Какой трусишка этот старый Сэр Джон Понч. Фальстаф Я не дед твой, не Джон Гаунт, прозванный сухарем - это верно; но из этого еще не следует, Хел, что бы я был трусишкой. Принц Генрих Ну, это докажет нам само дело. Пойнс Друг мой Джэк! лошадь твоя стоит за изгородью; ты найдешь ее там, когда она тебе понадобится... Теперь же пока - до свидания, и держись крепче. Фальстаф Так и треснул бы его, если бы за это даже виселица угрожала. Принц Генрих (тихо, Пойнсу) Нэд, где наше платье для переодеванья? Пойнс (тоже тихо) Тут, недалеко... Идите за мною. (Уходит вместе с принцем). Фальстаф Теперь, господа, я говорю: "Как у каждого, даже самого счастливого человека есть свои заботы, так и у каждого человека, вообще, есть свои обязанности. За дело ж, господа, за дело!" Появляются путешественники. 1-й путешественник Слезай, сосед! Слуга сведет коней с пригорка; мы же пойдем пешком, чтоб ноги поразмялись. Фальстаф, Гэдсхил и другие Стой! 2-й путешественник Господи, спаси нас! Фальстаф Колите, рубите этих подлых плутов! Перережьте им горло!.. Ах, ублюдки гусениц! обжоры, откормленные ветчиной! они ненавидят нас, людей молодых!.. Валите их на землю и обирайте догола! 1-й путешественник Теперь и мы сами, и наши семьи разорены в конец! Фальстаф На виселицу бы вас, толстопузых обжор! Кричите, что разорены!.. Нет, жирные скряги, это не так! - и жаль, что все ваши сундуки не с вами!.. Вперед, свиные туши, вперед! Ах, вы, бездельники, поймите, что и молодежи тоже жить надо... Вы, присяжные судьи, не так ли? - ну, вот мы вас теперь и рассудим. (Грабители удаляются, увлекая за собой путешественников. Принц Генрих и Пойнс возвращаются.) Принц Генрих Мошенники одолели честных людей. Теперь, если бы нам с тобой удалось обобрать грабителей и благополучно вернуться в Лондон, то на целую бы неделю хватило материала для разговоров; для смеха - на целый месяц, а для шуток - на целый век. Пойнс Посторонитесь: они идут сюда. (Прячутся.) Четверо грабителей возвращаются. Фальстаф Идите, господа! разделим добычу, а потом тотчас же, еще до рассвета - на коней! Если принц и Пойнс - не два отчаяннейших труса, то на земле нет справедливости... У Нэда же воровских способностей не более, чем у дикой утки. Когда грабители собрались делиться, принц бросается на них. Принц Генрих Отдавайте деньги! Пойнс Злодеи! (После двух-трех ударов Фальстаф, а за ним Бардольф, Пето и Гэдсхил убегают, оставив на месте добычу). Принц Генрих Не дорого нам стоила добыча. Теперь же на коней и веселее В обратный путь! Грабители разбиты И до того от страха одурели, Что подойти друг к другу не дерзают, Товарищей за стражу принимая, А Фальстаф наш потеет, словно в бане, И на ходу так почву удобряет, Что стало б жаль его, когда бы не был Он так смешон... Скорее ж в путь! Пойнс А как он громко орал! (Уходят). СЦЕНА III Комната в замке Цоркуорт. Входит Xотспер, читая письмо. Xотспер "Что касается лично меня, милорд, то, принимая во внимание всю любовь мою к вашему дому, я был бы очень рад возможности быть теперь с вами"... Он "был бы очень рад"... но, если так, почему же нет его здесь?.. "Принимая во внимание всю любовь мою к вашему дому"... Из этого я вижу, что собственные житницы ему несравненно милее нашего дома... Посмотрим, что дальше?.. "Затеянное вами предприятие крайне опасно"... В этом нет никакого сомнения, но, ведь, не только простудиться, а есть и спать тоже опасно!.. Тем не менее, я все-таки скажу тебе, лорд-глупец, что с той крапивы, имя которой - опасность, мы сорвем чудный цветок, зовущийся безопасностью... "Затеваемое вами предприятие крайне опасно: друзья, поименованные вами, далеко не надежны; время самое неподходящее, да и весь план ваш слишком легковесен, чтобы преодолеть такое сильное сопротивление"... А! вот что ты говоришь! Ну, так я тебе на это отвечу, что ты дурак, трус, неуч, да еще вдобавок и лжец... Что за пустая башка!.. Могу, чем угодно, поклясться, что едва ли когда существовал такой великолепный план, как наш. Друзья - все люди верные, и на них положиться можно, - следовательно, если план хорош, а друзья люди верные, то и надежд впереди тьма... Да, план отличный и друзья тоже люди отличные... Что же за ледяной мозг у этого негодяя?.. Сам архиепископ Йоркский одобряет как сам план, так и дальнейший ход предприятия... Будь - черт возьми! - теперь этот негодяй около меня, я разбил бы ему череп одним ударом веера его жены... Разве отец мой, дядя и я сам - не участвуем в предприятии? А лорд Эдмонд Мортимер, а архиепископ Йоркский? Разве у меня нет письменного обещания, что девятого числа будущего месяца они присоединятся к нам во всеоружии всех своих сил? и разве некоторые из них уже не на пути? Что за нехристь, что за нечестивец!.. Только одного от него и можно ждать, а именно, что, движимый искренним страхом и непобедимою трусостью, он отправится к королю и откроет ему весь наш замысел. Я готов изрубить себя на куски за то, что этой крынке со снятым молоком предложил участвовать в таком почетном предприятии... Но черт с ним! Пусть все передает королю! Мы теперь к этому подготовлены, и я нынешнюю же ночь отправлюсь в путь. Входит леди Перси. Ну, Кэт, прощай! - я нынче ж уезжаю. Леди Перси О, милый мой, зачем ты все один? За что, скажи, все эти две недели Не захотел супружеского ложа Ты разделить со мной? Скажи мне, Гарри, Что у тебя веселость отнимает И аппетит, и мирный сон? Что значит, Что вечно взор ты в землю устремляешь И часто так ты вздрагиваешь, если Наедине с собою остаешься? Куда исчез румянец свежий твой И те права, что на тебя имеет Твоя жена; и радости ее, Скажи, зачем ты забываешь ради Угрюмых дум и ненавистной грусти? Не раз, когда тобой овладевала Минутная дрем_о_та, я слыхала, Как с уст твоих воинственные речи Срывались; как горячего коня Ты понукал и восклицал: "Смелее, Смелей вперед!" иль поминал о битвах, О вылазках, окопах и палатках, О брустверах, бойницах, частоколах, О пушках и лафетах, о границах, О выкупе военнопленных или О раненых, убитых и о прочих Подробностях отчаянного боя... Был до того твой мозг войною занят, И мысль о ней так сильно утомляла Тебя во сне, что крупные росинки На лбу твоем нередко появлялись, Как пузыри на плещущей волне; Лицо порой меняло выраженье, А грудь совсем дышать переставала, Как в тягостной тревоге ожиданья Иль как в пылу внезапного порыва. Скажи же мне, чт_о_ это предвещает? Есть у тебя гнетущая забота? О, если так, скажи мне все! - иначе Меня совсем, совсем не любишь ты. Хотспер Эй, кто-нибудь! Входит слуга. С поклажей Джильз уехал, Иль нет еще? Слуга Милорд, уж больше часа Уехал он. Хотспер Ну, а коня мне Батлер От ш_е_рифа привел? Слуга Сию минуту Он с лошадью оттуда возвратился. Хотспер Какая же она: буланой масти И корноухая? Слуга Милорд, так точно. Хотспер Буланый конь мне будет троном. Скоро Я на него вскочу и - в путь-дорогу. Скажи, чтоб в парк его привел мне Батлер. Слуга уходит. Леди Перси О, выслушай меня! Хотспер Что вам угодно, Бесценная миледи? Леди Перси Властелин мой, Скажи мне, что влечет тебя отсюда И как же ты поедешь? Хотспер О, конечно, На лошади, миледи, не иначе. Леди Перси О, голова безумная мартышки, У лисицы причуд едва ли столько, Как у тебя... но то, зачем ты едешь, Я знать должна и верно все узнаю! Боюсь я, уж не брат ли мой, желая Вернуть свои права, зовет тебя Руководить безумным предприятьем? Но ежели пойдешь ты... Хотспер Ох, устанешь. Идти пешком такую даль. Леди Перси Не время Теперь играть словами. Отвечай же Мне на вопрос ты прямо, иль мизинец Тебе, клянусь, с досады я сломаю! Хотспер Ну, перестань... довольно, баловница! Люблю ли я тебя? - О, нет, нисколько, И до тебя мне дела нет! Не время Нам в куколки играть и целоваться: Носы в крови, разбитые короны - Вот, что для нас теперь имеет ценность... Скорей коня!.. Что ты сказала, Кэт? Чего еще ты хочешь? Леди Перси Так не любишь Нисколько ты меня? Совсем не любишь? И не люби! Сама любить не стану Тогда, когда не любишь ты меня!.. Не любишь ты! Не может быть! Не верю!.. Что ж, говори: ты шутишь или нет? Хотспер Пойдем... Взглянуть не хочешь ли, как вспрыгну Я на коня? Когда ж сидеть я буду На нем, тогда дам клятву, что безмерно Люблю тебя... Но помни, Кэт, что больше Я не хочу, чтоб мне надоедали Расспросами: куда, зачем я еду? Пожалуйста ж, без всяких рассуждений Пойми одно, что долг велит мне ехать, И нынче ж ты расстанешься со мною. Я знаю, ты благоразумна, впрочем, Не больше, как супруга Генри Перси; Ты и верна, но женщина ты все же, И тайны, как никто, хранить умеешь, А потому, конечно, уж не станешь Болтать о том, чего совсем не знаешь: На столько-то я, Кэт, в тебе уверен. Леди Перси На столько! Хотспер Да, ни н_а_ волос не больше; Но знай одно: где б ни был я, там будешь Со мной и ты. Я нынче уезжаю, А завтра ты. Моим распоряженьем Довольна ль ты? Леди Перси Придется поневоле Довольной быть, когда нельзя иначе. (Уходят.) СЦЕНА IV Таверна "Свиная Голова" в Истчипе. Принц Генрих, потом Пойнс. Принц Генрих Пожалуйста, Нэд, выйди из этой грязной комнаты и помоги мне хоть немного посмеяться. Пойнс (выходя) Где ты был, Хел? Принц Генрих Я был в компании трех или четырех ослов среди шести или восьми десятков бочек. Там дошел я до последней степени приниженности и побратался с тремя низшими прислужниками харчевни, называя их христианским именами: одного - Томом, другого - Диком, третьего - Фрэнсисом... Они же клялись своим спасеньем, что, - хоть я и считаюсь до сих пор только принцем Уэльским, - но на самом деле я король по утонченности своих манер. Утверждают они, что я не такой спесивый глупец, как, например, Фальстаф, а, напротив, настоящий коринфянин, парень бойкий и к тому же добрый малый. Да, клянусь самим Богом, они так-таки меня прямо в глаза и называют. Говорят, когда я буду настоящим королем Англии, все кутилы Истчипа пойдут за меня в огонь и в воду. Напиться до беспамятства на их языке называется "умереть румяным", а если захочешь перевести дух, не выпив кружки залпом, они кричат: "Нет, так не водится: опоражнивай до дна!" Словом, я в каких-нибудь четверть часа сделал такие успехи, что теперь всю жизнь могу пьянствовать с любым медником, не переставая изъясняться на его же наречии. Говорю тебе, Нэд: - ты много потерял, не участвуя в таком почтенном деле. Но, милый мой, чтобы подсластить и без того уже сладкое имя "Нэд" - вот тебе на целый пенни сахару; его мне сию минуту сунул в руку один из младших прислужников таверны, во всю жизнь не сказавший по-английски ни одного слова, кроме: "Восемь шиллингов и шесть пенсов, сэр!" или: "Пожалуйте, сэр, милости просим!" добавляя: "Вам угодно, ради первой четвери луны, выкушать подслащенного винца? Сейчас, сейчас!"... или что-нибудь в этом роде. Однако, Нэд, чтобы как-нибудь убить время до прихода Фальстафа, уйди, пожалуйста, в одну из соседних комнат, а я здесь стану расспрашивать младшего слугу, чего ради он дал мне кусок сахару? ты же поминутно кричи: "Фрэнсис!" - так что все ответы его мне будут состоять из одного беспрерывно повторяемого слова: "Сейчас, сейчас!"... Ступай в другую комнату и сам сообразишь, что надо делать. Принц уходит. Пойнс (из другой комнаты) Фрэнсис! Принц Генрих (в дверях) Так, так, отлично! Пойнс (за сценой) Фрэнсис! Фрэнсис Сейчас, сейчас, сэр!.. Загляни-ка в Гранатовое яблоко, Ральф. Принц Генрих Иди сюда, Фрэнсис. Фрэнсис Что прикажете, милорд? Принц Генрих Долго еще осталось служить тебе здесь, Фрэнсис? Фрэнсис Осталось пять лет... Столько же... Пойнс (за сценой) Фрэнсис! Фрэнсис Сейчас, сейчас, сэр! Принц Генрих Да, немало еще времени придется тебе греметь оловянной посудой. Послушай, - однако, хватит ли у тебя смелости разыграть труса относительно твоего договора с хозяином и убежать, показав ему пару великолепных пяток? Фрэнсис О, милорд, я готов поклясться всеми библиями, какие только есть в Англии, что в сердце у меня хватило бы... Пойнс (за сценой) Фрэнсис! Принц Генрих Который тебе год, Фрэнсис? Фрэнсис Дайте припомнить хорошенько... Вот когда придет Михайлов день, мне сравняется.... Пойнс Фрэнсис! Фрэнсис Сейчас, сэр, сейчас!.. Милорд, я сию минуту вернусь. Принц Генрих Нет, Фрэнсис, послушай: тот кусок сахара, что ты дал мне, стоит ведь не более одного пенни? Не так ли? Фрэнсис Боже мой, сэр! очень был бы рад, если бы он стоил хоть два. Принц Генрих Я тебе за это тысячу фунтов дам... да, как только попросишь, так их и получишь. Пойнс Фрэнсис! Фрэнсис Сейчас, сэр, сейчас! Принц Генрих Хоть сейчас проси, Фрэнсис... Или нет, не сегодня, Фрэнсис... а завтра, Фрэнсис, или, Фрэнсис, - в четверг... словом, когда захочешь... Только, Фрэнсис... Фрэнсис Что прикажете, милорд? Принц Генрих Согласишься ли ты обокрасть одного человека? На нем кожаная куртка с хрустальными пуговицами; обстрижен он под гребенку; на пальце у него агатовый перстень, на ногах - темно-красные чулки, на языке - слащавые речи, а через плечо - испанская сумка. Фрэнсис О Боже! что хотите вы этим сказать, сэр? Принц Генрих Вижу я, что ты только на то и годен, чтобы разносить подмешанное сладкое вино... но берегись, Фрэнсис! - белый холщовый кафтан твой когда-нибудь да запачкается... в Берберии же это обходится не так дорого... Фрэнсис Что именно, сэр? Пойнс Фрэнсис! Принц Генрих Иди же, олух! разве не слышишь, что тебя зовут? (Пойнс и Принц Генрих оба начинают разом звать Фрэнсиса; слуга совсем растеряйся, не зная, на чей зов идти. Появляется погребщик). Погребщик Что же ты тут стоишь, как истукан? Не слышишь разве, что тебя зовут? Беги скорей и узнай, что требуют гости в той комнате. (Фрэнсис уходит). Милорд, старик сэр Джон с полдюжиной приятелей стучится в дверь. Прикажете впустить их? Принц Генрих Пусть подождут немного; потом ты их впустишь. (Погребщик уходит). Пойнс! Пойнс (возвращаясь) Сию минуту, сию минуту, принц. Принц Генрих Слушай, друг! Фальстаф с полдюжиной других ждет у дверей. Вот теперь-то мы позабавимся. Пойнс Да, позабавимся, как кузнечики... Скажите, однако, какое коварное удовольствие доставила вам шутка с шинкарем? Чем кончилось дело? Принц Генрих Я теперь готов на всякие шутки, то есть на то, что считается шутками со времен праотца Адама до настоящего полуночного часа. Который час, Фрэнсис? Фрэнсис (за сценой) Сейчас, сэр, сейчас! Принц Генрих Странно, как подумаешь, что у этого человека запас слов менее, чем у попугая, между тем как он тоже, ведь, рожден от женщины. Все его дело ограничивается вечной беготней сверху вниз и обратно - снизу вверх; все красноречие - итогом подведенного счета... Шутливое настроение мое не достигло, однако, таких размеров, как у Перси, то есть у северянина Хотспера, который, убив шесть или семь дюжин шотландцев и умыв потом руки, говорит за завтраком жене: "Не по душе мне такая мирная жизнь; мне нужна работа!" - "Кроткий мой, Гарри, спрашивает жена, - сколько человек убил ты сегодня?" - "Напоить мою буланую лошадь!" - кричит он в ответ жене, а потом с час спустя добавляет: "Пустяки! всего человек четырнадцать, не больше... Сущая безделица!.." Пожалуйста, впусти теперь Фальстафа; я из себя разыграю Хотспера, а этот проклятый кабак пусть изображает Леди Мортимер, супругу Перси. "Rivo" {Здесь: потекло (лат.).}, как говорят пьяницы... Зови же сюда этот кусок сала, зови эту свиную тушу. Входят Фальстаф, Гэдсхил, Бардольф и Пето; за ними - Фрэнсис с вином. Пойнс Добро пожаловать, Джек! где ты пропадал все это время? Фальстаф "Черт бы побрал всех трусов и воздал им по делам их", говорю я и затем добавляю: "Аминь!". Эй, малый, дай мне кружку хереса! Чем вести такую проклятую жизнь, я скорее готов чулки вязать, штопать их и топтать ногами!... Да, черт возьми всех трусов... Дай же мне кружку хереса, мерзавец! Неужто на земле нет более добродетели? (Пьет.) Принц Генрих Видал ты когда-нибудь, как Феб ласкает горшок с маслом, и само мягкосердечное масло так и тает от умиления при ласковом прикосновении солнечного хвоста? Если не видал, то взгляни вот на эту смесь. Фальстаф Ах, ты, мошенник! в этом хересе есть известь... От простонародья, впрочем, нечего и ожидать, кроме мошенничества, а все-таки трус, подлый трус хуже, чем кружка хереса с примесью извести... Иди своим путем, бедный старик Джон; умри, если хочешь, и пусть меня считают не более, как выпотрошенной селедкой, если мужество, настоящее мужество не исчезло с лица земли! Во всей Англии осталось не более трех хороших людей, не попавших на виселицу, да и то один из них ожирел и начинает стариться... Помоги им, Господи... Нет, - говорю я, - свет стал никуда не годен! Жаль мне, что я не ткач, стал бы я распевать псалмы или что-нибудь другое... а теперь я все-таки повторяю: пропади пропастью все проклятые трусы! Принц Генрих Ну-ну, тюк с шерстью, что ты там бормочешь? Фальстаф Ах, ты, королевский сын! Пусть у меня на лице ни одного волоска не останется, если я деревянной шпагой не выколочу тебя вон из твоего же королевства и не прогоню впереди всех твоих подданных, как стаю диких гусей... Ты-то, ты-то, - принц Уэльский! Принц Генрих Да скажешь ли ты, в чем дело, пузатое потаскушкино отродье? Фальстаф Разве ты трус? Отвечай-ка мне на это!.. Да и Пойнс тоже... Принц Генрих Слушай ты, жирное брюхо! Если ты хоть раз еще назовешь меня трусом, - клянусь Создателем, - я заколю тебя! Фальстаф Мне называть тебя трусом? Нет, я в когтях у дьявола увижу тебя прежде, чем назову трусом; но я с радостью заплатил бы тысячу фунтов, чтобы уметь бегать так же скоро, как ты. У вашей братии плечи прямые, поэтому для вас ничего не значит, если другие увидят вашу спину... Что же, по-вашему показывать спину - то же, что помогать товарищам? - так черт с нею с такою помощью! Давайте мне таких, что всегда готовы стоять ко мне лицом!.. Эй, хереса мне!.. Будь я подлец, если у меня хоть капля была сегодня во рту. Принц Генрих Ах, ты, лягушка! Ты еще и губ не успел вытереть с тех пор, как выпил последнюю кружку. Фальстаф Это все равно! а я еще раз повторяю: черт бы побрал всех трусов! (Пьет.) Принц Генрих В чем же дело? Фальстаф В чем дело-то? А вот: четверо из находящихся здесь завладели было давеча утром тысячью фунтов. Принц Генрих Да где же они, Джек? Где они? Фальстаф Где? Отняли их у нас! На нас четверых напало вдруг сто человек. Пойнс Как! неужто целых сто? Фальстаф Назови меня подлецом, если я битых два часа не сражался с целой дюжиной злодеев! Я только чудом избавился от них... Я получил целых восемь ран в куртку да четыре в нижнее платье; щит мой весь пробит насквозь; шпага иззубрена, как ручная пила, - ессе signum {Вот знак (лат.).}! Никогда еще я, с тех пор как взрослым человеком стал, не дрался так великолепно, и все это ни к чему не повело!... К черту всех трусов! Пусть они поговорят со мною, и если скажут более или менее, чем правду, значит, они холопы и дети тьмы! Принц Генрих Расскажите хоть вы, господа, как было дело? Гэдсхил На нас четверых напало человек двенадцать. Фальстаф Нет, милорд, по крайней мере, шестнадцать. Гэдсхил Мы было их связали... Пето Нет, нет, мы их не связывали. Фальстаф Лжешь, бездельник! мы их всех перевязали. Будь я жид, да, еврейский жид, если не так! Гэдсхил Когда же мы стали делиться, на нас вдруг напало еще человек шесть или семь совсем свежих людей. Фальстаф Вот эти-то развязали прежних, а тут подоспели остальные... Принц Генрих Так вы сражались против всех? Фальстаф Против всех?.. Я не понимаю, что ты подразумеваешь под словами: "против всех?" Пучком редьки хочу остаться, если я не скрещивал шпаги, по крайней мере, с пятьюдесятью человеками. Если их не было пятидесяти двух или трех против одного бедного старика Джека, то я после этого не двуногое животное. Принц Генрих Благодари Бога, что ты ни одного их них не убил. Фальстаф Поздно благодарить, потому что я двоих в куски изрубил. Да, с двоими из них - то были мошенники в клеенчатых плащах - счеты покончены; я это верно знаю. Я тебе вот что говорю, Хел: если я лгу, плюнь мне в глаза и называй хоть лошадью. Ты знаешь мою манеру драться на шпагах: вот как я стоял и держал шпагу! Четверо бездельников, одетых в клеенку, бросились на меня... Принц Генрих Как, четверо? Ты сейчас говорил, что только двое. Фальстаф Четверо, Хел! Я так и говорил, что четверо. Пойнс Да, да, четверо. Он так и говорил. Фальстаф Вот эти-то четверо выступили вперед и напали на меня... Я, не долго думая, заграждаю себя от них щитом... вот так, и все семь ударов попадают прямо в него. Принц Генрих Да откуда же взялось семь ударов, когда всех нападающих было только четверо? Фальстаф В клеенчатых плащах! Пойнс Да, четверо бездельников в клеенчатых плащах. Фальстаф Клянусь и клинком, и эфесом шпаги, что их было семеро! Будь я подлец, если не так! Принц Генрих Пожалуйста, не останавливай его. Скоро их окажется уже не семеро, а гораздо больше. Фальстаф Слушаешь ты меня, Хел? Принц Генрих Не только слушаю, но и внимаю тебе. Фальстаф Прекрасно делаешь, потому что это стоит послушать. Итак, как я уже говорил, все девять бездельников, одетые в клеенку... Принц Генрих Как! уже девять! Еще двое прибавилось? Фальстаф Так как концы у их мечей были переломлены... Пойнс ...То с них самих свалились штаны? Фальстаф Нет, они начали отступать, но я последовал за ними и, держа руку в рикурс, стал теснить их все больше и больше, так что менее, чем в одно мгновение ока, семеро из одиннадцати легли на месте. Принц Генрих Это поразительно! Вместо первоначальных двух бездельников в клеенке, их вдруг расплодилось до одиннадцати. Фальстаф Но тут словно какой-то дьявол вмешался в дело: еще трое мошенников, трое нерях, одетых в зеленое киндольское сукно, вдруг нападают на меня с тыла... А было, темно, Хел, что и собственной руки не разглядишь. Принц Генрих Это ложь похожа на своего собственного отца, произведшего ее на свет: она необъятна, как гора; она осязательна и нахальна, как сам ее родитель. Ах ты, начиненная грязью кишка! ах ты, непотребный ублюдок, пышка на свечном сале! Фальстаф Что такое? С ума ты сошел? С ума ты сошел, что ли? Разве правда - ложь? Принц Генрих Как же ты мог разглядеть, что на твоих бездельниках зеленое киндальское сукно, когда на дворе было так темно, что ты и руки своей не мог бы разглядеть? Как же ты все это объяснишь? Говори же! Пойнс Да, Джек, объясни; ты должен это сделать. Фальстаф По принуждению-то? Нет, если бы меня даже на дыбу вздернули и заставили бы терпеть все пытки в мире, я и тогда ничего бы не сказал по принуждению!.. Изволь объяснить им, да еще по принуждению! Нет! если бы у меня было столько же объяснений, сколько в конце лета бывает ежевики, я ни одному человеку в мире не стал бы давать их по принуждению. Принц Генрих Нет, не хочу долее быть сообщником подобного греха! Это кровеобильный трус, лежебока, крушитель лошадиных спин... Это громадная гора мяса... Фальстаф Отстань ты, голодный пес, рыбья шкура, сушеный коровий язык, бычачий хвост, соленая треска! О, зачем легкие у меня не настолько крепкие, чтобы одним духом перечислить все, на что ты похож! Ах ты, портняжное мерило, пустые ножны от шпаги, футляр от лука, самая последняя рапира на ножках! Принц Генрих Ничего, передохни немного, а потом продолжай снова! Когда же ты вконец утомишься, подбирая пошлые сравнения, то услышишь, что я тебе скажу. Пойнс Да, слушай внимательно, Джек! Принц Генрих Оба мы видели, как вы четверо напали на четверых же проезжих, как вы их связали и как завладели их деньгами. Заметьте теперь, как простой и правдивый рассказ о том, что было, уличит вас. Когда вы стали делиться, мы вдвоем напали на вас и одним своим словом заставили вас бросить добычу, которую мы тут же и забрали. Я могу показать вам ее, даже не выходя отсюда. Ты же, Фальстаф, улепетывал так проворно и так отчаянно ревел, прося пощады, как не улепетывал и не ревел с перепугу ни один теленок. Ты сам иззубрил шпагу и теперь уверяешь, будто иззубрил ее в бою с неприятелями. Холоп же ты после этого! Какую же хитрость, какую уловку изобретешь ты теперь, чтоб прикрыть ею свой явный, свой несомненный позор? Пойнс Да, мы посмотрим, как-то ты вывернешься из этого положения. Фальстаф Клянусь Создателем, что я тотчас же вас узнал! Даже родной отец не узнал бы вас скорее, чем я. Ну, господа, выслушайте и меня теперь. Мог ли я решиться поднять руку на наследника престола? Мог ли я обороняться против действительного принца? Я ведь храбр, как Геркулес, и ты это знаешь; но меня удерживало какое-то чутье: даже для самого льва личность наследника престола неприкосновенна. Чутье великое дело; благодаря ему-то, я и оказался трусом. Как о себе, так и о тебе я всю жизнь буду самого лучшего мнения, потому что я мужественный лев, а ты наследник престола. Однако, я все-таки рад, что деньги достались вам... Хозяйка, запри-ка двери... (Идет к дверям и говорит за сцену.) Сегодня сторожи, а помолиться успеешь и завтра. - Ну, ребята, храбрые молодцы мои, злотые сердца! - право, не знаю, как уж и назвать вас поласковее!.. Какую бы забаву придумать нам на сегодня? Не разыграть ли нам экспромтом комедию? Принц Генрих Пожалуй. Содержанием ей послужит твое бегство. Фальстаф Ну, полно, Хел! Если ты любишь меня, не поминай более про это. Входит хозяйка таверны. Хозяйка Господи Иисусе!.. Светлейший принц! Принц Генрих Ну, милостивая моя государыня хозяйка, что вам от меня угодно? Хозяйка У дверей вас спрашивает какой-то придворный лорд. Он говорит, будто прислал его ваш батюшка. Принц Генрих Если так, дайте ему крону и путь он отправляется к матушке. Фальстаф А каков он из себя? Хозяйка Человек он почтенных лет. Фальстаф Зачем же этот почтенный человек в полночь здесь, а не у себя в постели? Не переговорить ли мне с ним? Принц Генрих Сделай одолжение, Джек. Фальстаф Я его сию минуту спроважу. (Уходит.) Принц Генрих Итак, и ты, Пето, и ты Бардольф, все вы, господа, дрались отлично. Вы тоже львы и только благодаря чутью убежали от неприятеля, потому что личность наследного принца неприкосновенна. Обнажить меч против такой высокой особы? - фу! Бардольф Чем угодно готов поклясться, что я только тогда убежал, когда увидал, что бегут другие. Принц Генрих Расскажите мне теперь - чур только не лгать! - почему шпага Фальстафа вся иззубрена? Пето Он иззубрил ее своим же кинжалом. Нам же он сказал, что необходимо истощить весь запас клятв, какой только есть в Англии, а все-таки уверить вас, что шпага его иззубрилась в бою. Он и нас научал сделать то же. Бардольф Уговаривал он нас еще до крови исцарапать носы колючей травою, испачкать кровью платье и потом уверять, будто это кровь нападавших на нас людей. Тут пришлось мне сделать то, чего я ни разу не делал за последние семь лет, то есть покраснеть от таких чудовищных выдумок. Принц Генрих Негодяй! Ты еще восемнадцать лет тому назад пытался было тайком выпить кружку вина, но пойман был на месте, и с тех пор у тебя на лице явилась невольная краснота. При тебе было и огнестрельное и холодное оружие, а ты все-таки убежал! Какое чутье руководило тобою при этом? Бардольф (указывая на свой багровый нос) Милорд, видите вы эти метеоры, эту огненную лаву? Принц Генрих Вижу. Бардольф Как вы думаете, что они изображают? Принц Генрих Страсть к горячим напиткам и пустой кошелек. Бардольф Нет, если судить здраво, они изображают болезнь печени. Принц Генрих А предвещают виселицу, если тоже судить здраво... А вот идет наш худенький Джек, наши кости без мяса... (Фальстаф возвращается.) Ну, что, милейший наш краснобай? Сколько лет не видал ты собственных колен? Фальстаф Моих собственных колен!.. Когда я был твоих лет, Хел, мне поясом могла бы служить орлиная лапа; я легко мог бы пролезть сквозь перстень с большого пальца любого олдермена... Черт бы побрал все вздохи да огорчения! они до того раздувают человека, что делают его похожим на пузырь... Знаешь, однако, ходят самые скверные слухи... Твой отец прислал сюда сэра Джона Брэси: тебе необходимо утром явиться ко двору... Дело идет о пустоголовом северянине Перси и еще о том Уэльском владельце, что Эмеймона палками отдул и приставил рога Люциферу, да еще заставил дьявола поклясться ему в верноподданничестве на кресте от Уэльского крюка, как бишь, вы его зовете, черт вас возьми! Пойнс Не Глендаур ли? Фальстаф Да, Оуэн Глендаур... он самый и есть! Вот он-то с зятем своим Мортимером, с стариком Нортемберлендом да с шотландцем Дугласом, самым проворным из всех шотландцев, что на отвесную гору верхом въезжает... Принц Генрих Это тот самый Дуглас, что на полном скаку убивает из пистолета летящего воробья? Фальстаф Да, ты как раз попал в самую точку. Принц Генрих Лучше, чем тот попадает в воробья? Фальстаф Ну, этот сорванец не трус: в бегство он не обратится. Принц Генрих Как же ты, мерзавец, хвалил его именно за проворство? Фальстаф Ах, ты, кукушка! Проворен он только верхом, а пешком он и двух шагов не